Пен подъехала к таверне — над соломенной крышей вился дымок, окна плотно прикрыты ставнями от стужи.
У садовой калитки она сошла с коня, подвела его к входной двери, постучала бронзовым молотком.
Сейчас она была совершенно спокойна, до удивления. Четко знала, что делать и как. Знала, что выполнит то, что наметила.
Открыла дверь маленькая девочка — она смотрела во все глаза на Пен, держа палец во рту.
— Дома мистрис Райдер?
Вместо ответа ребенок повернулся и прокричал (палец оставался во рту):
— Мам!
На крик появилась хозяйка.
— Иди к своим игрушкам, Элли, — сказала она и, вглядевшись в Пен, добавила:
— Вы та самая молодая леди, которая была с шевалье? Вас тогда ранили…
— Да, вы правы. Он сейчас здесь, мистрис?
— Еще в постели. Прибыл на рассвете и сразу в постель. Молодой Седрик тоже спит…
Что ж, так она и думала: он не торопится выполнять обещание. Этого она ожидала. Потому и приехала.
Пен вошла в дом.
— Я поднимусь наверх, — сказала она не допускающим возражений тоном. — Прошу сказать Седрику, чтобы он позаботился о моей лошади… Ах да, шевалье придется прервать свой сон и ему потребуется горячая вода, чтобы умыться. Он отправляется в путешествие на несколько дней.
Мистрис Райдер позволила себе выразить некоторое удивление.
— Он ничего не говорил об этом, мадам.
— О, конечно, он ведь был таким усталым на рассвете, не правда ли? Можете мне поверить, именно это он собирается сделать, как только проснется. А до этого пожелает позавтракать, и будет хорошо, если вы пришлете ему то, что он любит. Вы, конечно, знаете его вкусы.
Сказав все это, Пен с ослепительной улыбкой проследовала по лестнице наверх.
Комнату она нашла сразу и не раздумывая властно постучала в дверь.
— Седрик… — раздался голос изнутри. — Какого черта ты ломишься спозаранку? Я тебя не звал.
Пен вошла, раздвинула занавески кровати.
— Доброе утро, Оуэн.
Он сел, мгновенно забыв про сон.
— Пен! Какого… Что вы здесь делаете?.. И почему ножик торчит у вас из рукава?
Какой у него острый взгляд. Она уже успела забыть о своем грозном оружии.
— Ах, это… — ответила она как можно небрежнее и взяла кинжал в руку. — На переправе… там был один мужчина… Мне показалось, у него дурные мысли по отношению ко мне, и я… я постаралась, чтобы они не воплотились в жизнь.
С этими словами она положила кинжал на столик возле кровати.
Оуэн откинул одеяло, поставил ноги на пол. Он был совершенно голый — красивое, сильное тело. Прошлой ночью в маленькой круглой комнате без окон она не видела его обнаженным полностью.
Пен отвела глаза. На двери висел халат, она сняла его с крючка и молча протянула ему. Оуэн не сразу взял его. Наверное, подумал, что вчерашняя ночь, их быстрое расставание не удовлетворили ее — потому и пожаловала сюда, в таверну, с самого утра.
Он слегка улыбнулся, натягивая одежду.
— Какое неожиданное и приятное появление, дорогая. Мог ли я надеяться на что‑либо подобное?
— Причина не в том, о чем вы подумали, шевалье.
Она уклонилась от протянутых рук, подошла к камину, помешала кочергой поленья, подложила новые. Даже спиной она ощущала его разочарование, негодование, ярость.
Все эти чувства действительно душили его, он не понимал: зачем она появилась в таверне? Что за игра?
Его взгляд упал на маленький серебряный кинжал, валявшийся на столе. С недоумением и беспокойством он увидел на нем следы крови.
— Вы пользовались им? — строго спросил он, поднимая кинжал со стола.
— Нет смысла носить его с собой и не пускать в ход, — ответила она. Слова показались ему вызывающе дерзкими. — Думаю, вы не можете не согласиться со мной?
Продолжает дурацкую игру! Что за женщина, в самом деле! Какая дьявольская выдержка и холодность наряду с горячностью и страстностью.
— Вы отчасти правы, мадам, — произнес он тоном утомленного учителя, — но только оружие полагается чистить после употребления. Иначе лезвие быстро потускнеет. Об этом должен знать каждый, кто привык вонзать его в людскую плоть.
С этими словами он подошел к умывальнику, смыл кровь с кинжала, насухо протер тряпкой.
— Вот как это делается. — Он тронул лезвие пальцем и воскликнул:
