Жар бросился в лицо Адер, кожа под одеждой стала скользкой от пота.
– Ты смеешь называть нас тиранами? – выпалила она. – Ты? Человек, убивший законного императора?
Уиниан улыбнулся.
– Пускай богиня рассудит нас.
«У него не получится, – вновь и вновь повторяла Адер про себя, как заклинание. – У него ничего не получится». Однако до сих пор жрецу удавалось насмехаться над судом и манипулировать происходящим. Этот испепеляющий жар не был настоящим пламенем, и улыбка так и не покинула его тонких губ.
– Я не приму этого! – упиралась Адер, повысив голос, чтобы перекрыть растущий гул толпы. – Я не принимаю этот суд!
– Ты, должно быть, забыла, женщина, – отозвался Уиниан язвительно, с презрением, – что ты не богиня! Твоя семья правила так долго, что вы стали требовать слишком многого.
– Я требую повиновения закону! – яростно ответила Адер.
Однако кто-то уже взял ее за плечо, мягко, но настойчиво увлекая назад. Она попыталась вырваться, однако ей было не по силам сопротивляться державшей ее руке. В припадке гнева она развернулась к наглецу.
– Отпустите меня! Я принцесса линии Малкенианов и Главный министр финансов…
– …и притом не очень умный, если вы думаете, что можете здесь что-либо изменить, – вполголоса отвечал ил Торнья, тихо, но твердо. Удерживающая ее рука казалась сделанной из стали. – Сейчас не время, Адер.
– Другого времени не будет! – выкрикнула она. – Сейчас или никогда!
Она забилась в железной хватке кенаранга; высвободиться ей не удалось, но она смогла снова повернуться лицом к Уиниану. Тысяча глаз неотрывно смотрели на нее, тысяча глоток что-то ревели и вопили, но она не слышала.
– Я требую твоей жизни! – завопила она, обращаясь к жрецу. – Я требую твоей жизни в расплату за жизнь моего отца!
– Ваши требования ничего не значат, – спокойно отвечал он. – Вы здесь не властны.
И затем он повернулся и вступил в поток света.
Уиниан IV, Верховный жрец Интарры, человек, убивший императора и отнявший у нее отца, не занялся пламенем. Даже самый воздух вокруг него казался жидкой струей светоносного жара, и однако жрец всего лишь распростер руки и подставил лицо под сияющий поток, словно под теплый дождик, позволяя ему омыть себя с ног до головы. Целую вечность он стоял так, потом наконец сделал шаг вперед и вышел из-под лучей.
«Невозможно! – думала Адер, обмякая в руках ил Торньи. – Это попросту невозможно!»
– Кто-то убил Санлитуна уй-Малкениана, – провозгласил Уиниан; торжество явно читалось на его лице, – но это был не я. Богиня Интарра подтвердила, что я не запятнан этим грехом, так же как некогда подтвердила невиновность Анлатуна Благочестивого. Те же, кто стремился меня унизить… – он подчеркнуто перевел взгляд с Ран ил Торньи на Адер, – сами оказались остановлены и посрамлены. Мне остается лишь молиться нашей Владычице Света, чтобы они запомнили преподанный им урок до грядущих темных дней!
Лучи утреннего солнца лились сквозь окна, яркие и безжалостные. Валин со стоном поднес руку к глазам, пытаясь защитить их от этого сияния. Вся комната была белой: белые стены, белый потолок, даже широкие сосновые доски пола были вычищены, выскоблены и выщелочены столько раз, что совершенно лишились какого-либо цвета. В воздухе стоял запах крепкого алкоголя, который кеттрал использовали для стерилизации ран, и травяных отваров, которыми они пропитывали повязки после того, как раны были вычищены. Валин предпочел бы передвинуть кровать в прохладную тень на другом конце комнаты, но Вильтон Рен, дежурный медик, дал ему строжайшие инструкции насчет того, чтобы лежать спокойно и неподвижно. Инструкции, которые он бы с радостью игнорировал, если бы не острое копье боли, пронзавшее его грудную клетку каждый раз когда он пытался хотя бы шевельнуться.
По словам Рена, его принесли сюда, вытащили стрелу, зашили и перевязали рану, и все это время он пребывал без сознания. Когда спустя сутки он наконец очнулся, его первая мысль была не о пробитом плече и не о той, что выпустила стрелу. Его первая мысль была о Ха Лин. Что бы там ни произошло на стрельбище, он остался жив; но у него не было той же уверенности относительно Лин, ведь она должна была встретиться. Полдюжины раз Валин пытался выбраться из кровати; при последней попытке ему даже удалось добраться до двери, прежде чем он потерял сознание. Там его и нашел Рен.
