— Маленький? — выкрикнула Александра. — Глаза разные? Один круглый, другой с отвисшим веком?
— Вы знаете его?! — Адвокат резко встал, толкнув стол так, что кофе выплеснулся на столешницу.
— К несчастью. Что было дальше?
— Дальше? — Адвокат закашлялся, схватился за горло. — Дальше начался кошмар.
…По признанию Адвоката, он хотел уйти с той минуты, как понял, что Исхаков продает фальшивые четки. Но уйти было некуда, он понятия не имел, где оказался. К тому же авторитет Исхакова все еще был для него непререкаем.
— Гость увидел четки и пришел в восторг. Профессор Федотов ничего не говорил, но я видел, что он очень расстроен. Он пытался что-то сказать Исхакову, но тот не слушал. Он рассказал историю приобретения четок в Стамбуле. Показал экспертное заключение, выданное его же собственным НИИ, что изделие произведено именно из того вида пластика, какой заявлен. Как вы понимаете, заключение было выдано на настоящие четки, и не Исхаковым, такой экспертизы никто бы не принял. Гость был очень доволен. Он собирался расплатиться наличными, сказал, что это его принцип. Федотов хотел уйти, но Исхаков просил его остаться. Я видел, что он чувствует себя очень неуверенно. Гость уже собирался отдать деньги, но вдруг попросил разрешение дополнительно осмотреть четки. Мне стало плохо. Просто перед глазами все поплыло. Откуда я знал, разбирается он в фатуране или нет. Он достал футляр, разложил на столе. Скальпель, зажигалка, растворитель, ватные палочки… Но для начала он включил маленький экран с сильной подсветкой, положил на него четки и взял лупу.
…Минуту стояла тишина. Гость осматривал одно звено за другим. Особенно он задержался на самой крупной бусине. Адвокат обливался ледяным потом. Он прекрасно помнил, что именно там были особенно заметны характерные для поддельного фатурана следы в местах резьбы.
— Очень крупный объект… Я переделывал эту бусину три раза, но если взят такой объем, пыль все равно будет. То есть это не пыль, конечно. Это внутренние микротрещины. Настоящий фатуран их не дает. Почему — неизвестно. Секрет утерян.
Осмотр с помощью лупы был окончен. Исхаков держался спокойно, терпеливо. Федотов явно чувствовал себя лишним. Адвокат обмирал от страха. Гость отложил лупу и взял нож из своего набора.
— Мы все подумали, что он собирается сделать соскоб с бусины и поджечь порошок. Исхаков запротестовал. Тот поднял глаза, и я увидел, что они совершенно безумные. Он все понял, он увидел пыль! Он бросился на профессора с ножом. Тот даже не вскрикнул. Федотов кинулся сперва к ним, потом к двери, задел шнур от настольной лампы, упал, свалил лампу, она разбилась. Мы остались в темноте, светился только экран, на котором лежали четки. Федотов поднялся, открыл дверь. Выбежал на площадку, гость погнался за ним. Я не мог двинуться с места. Мне казалось, я уже умер. За дверью послышался крик, что-то покатилось вниз по лестнице. Еще какой-то шум, хлопнула дверь. Я стоял в кабинете и ждал, когда он вернется за мной. Мне даже страшно уже не было. Но никто не возвращался. Я смотрел на эти четки. Мне пришла в голову мысль, что они как-то свидетельствуют против меня. На просвет они были совсем кровавого цвета. Цвет черри, знаете. Настоящий оттенок черри нелегко повторить. Я взял их и тут же уронил. Мне было противно, просто мерзко ощущать их тяжесть. Погасил экран. Стало совсем темно и в кабинете, и на лестнице. Я потихоньку вышел. Я не помнил, что в доме есть еще девочка, я совсем забыл об этом. И я не помню, чтобы брал скальпель из набора, но зачем-то взял его… Потом обнаружил у себя в руке. Я стал спускаться по лестнице и вдруг на кого-то наткнулся. Кто-то поднимался мне навстречу. Я подумал, что это он, он вернулся. Толкнул его и ударил наугад. И побежал…
…Очнулся Адвокат уже на лесной дороге, ведущей к поселку. Ни фонарей, ни машин там не было. В руке у него был скальпель, который он сжимал с такой силой, что затекли пальцы. Ладонь была покрыта какой-то темной засохшей коркой. Он выбросил скальпель, метя наугад, подальше в лес. Пошел по шоссе, содрогаясь от каждого звука в лесу, от каждого крика ночной птицы, хруста ветки.
