Классика, скандал, Булгарин… Статьи и материалы по социологии и истории русской литературы - страница 221

кому-нибудь неудобна и почти всегда неприятна. Правду говорить в глаза почти никто не решается. Кому же охота наживать врагов и терять друзей», она тем не менее осознавала и то, что «право <…> говорить с публикой накладывает тяжелые обязанности»1022, и откровенно выражала свое мнение (другое дело, что при этом она частенько допускала грубость, а мнение ее нередко определялось личными мотивами, например завистью к молодым, имеющим успех талантливым актрисам – В. Ф. Комиссаржевской, Л. Б. Яворской и др.). Она резко критиковала современный русский театр: «…я публично обвиняю массу русских актеров в лени, недобросовестности и неуважении к публике. А директоров в том же самом, с прибавкой жадности, необразования или легкомыслия. Об искусстве ни те, ни другие не думают. <…> Репетировать поменьше и играть по суфлеру, но непременно первые роли, получать побольше жалованье – вот идеал русского артиста!»1023 В той же статье она писала, что антрепренеры выбирают пьесы по протекции, актеры пьянствуют, актрисы «гибнут в разврате», и в качестве выхода предлагала привлечь в театр любителей, для которых характерны «серьезное отношение к делу и добросовестная работа».

Нередко Шабельская писала о моральной ответственности театра1024, призывала театральных деятелей проявлять больше патриотизма1025, обсуждала проблемы постановки классики1026. Для подкрепления своих выводов она часто апеллировала к тому, что составляло ее преимущество перед другими критиками: хорошему знанию немецкой и французской сцены и богатому актерскому опыту. Нередко обсуждала она вопросы перевода драматургии. Разумеется, при оценке конкретных явлений сказывались и ее политические убеждения. Так, она считала, что, исполняя заглавную роль в «Царе Федоре Иоанновиче» А. К. Толстого, П. Н. Орленев «превратил <…> скорбный гимн убежденного монархиста-христианина в мелкую политическую сатиру неверующего революциониста»1027.

Шабельской принадлежит и ряд пьес на русском языке. Наибольший интерес представляет ее мелодрама «Лиза Ракитина» (СПб., 1898). Хотя общая сюжетная схема предельно банальна (любовный треугольник и дуэль из-за любимой девушки), но, поскольку образ заглавной героини автобиографичен, она дает материал для суждений о жизненных и эстетических представлениях Шабельской. Семнадцатилетняя Лиза Ракитина, наивная и простодушная девушка, живущая в поместье под Харьковом, влюблена в Владимира Федоровича Лорина (прототипом его послужил известный впоследствии юрист и литератор Анатолий Федорович Кони), которой тоже любит ее и становится ее женихом. Однако Лизе объясняется в любви гусарский ротмистр граф Бутурлин, и теперь он становится предметом ее любовного увлечения. Граф рассказывает Лорину об этом, и они дерутся на дуэли. Лорин гибнет, Лиза вступает в брак с Бутурлиным, который уходит на Русско-турецкую войну 1877 г. Все это изложено предельно банальным и риторичным языком; вот, например, слова Бутурлина при прощании с Лизой, которыми завершается пьеса: «Надейся, Лиза, Бог сохранит нас друг для друга; а если Его Святая воля решила иначе, то помни, смерть не страшна среди братьев, когда умираешь за Бога, Царя и Отечество»1028. Пьеса была встречена издевательскими отзывами критиков. Рецензент газеты «Россия» писал: «Это – пьеса в пять этажей с мезонином, пьеса – слон, пьеса – монстр! Написанная литературным языком, она не блещет ни новыми типами, ни новыми идеями, все в ней старо и знакомо, а самый главный ее недостаток – это нагромождение эффектов и всяческих ужасов. Чего-чего в ней только нет! Тут и святочное гаданье, и дуэль, на которой оба противника падают, и венчанье с костылем в руках чуть не умирающего графа Бутурлина <…> с Лизой Ракитиной <…>, и сумасшествие»1029.

Другая мелодрама Шабельской (на этот раз комедийная), «Дичок» (СПб., 1898; перевод ее немецкоязычной пьесы «Agrippina»), хотя действие происходит в Берлине, очень похожа на «Лизу Ракитину». Тут тоже в центре юная (шестнадцатилетняя) девушка, которая также не соблюдает светские приличия. Она влюблена в ротмистра, у которого роман с ее матерью. Правда, в этой пьесе после ряда перипетий, которые чуть не приводят к дуэли, все завершается счастливым концом. Еще одну ее пьесу, сатиру «Ради денег» (СПб., 1901; перевод собственной пьесы «Das liebe Geld»), в которой подвергается осмеянию страсть к биржевой игре, охватившая семью австрийского инженера, в октябре 1899 г. Театрально-литературный комитет не одобрил к постановке в императорских театрах