Когда щуку вытащили снова на лед, не только Леньку и Мишку поразила ее величина. И Василий Павлович, и Харламыч объявили, что никогда не видывали такой. Она была метра полтора длины.
— Ну, молодец! — похлопал Василий Павлович Леньку по плечу. — Такую зверюгу оглушил, не дал уйти!
Ленька и сам себе не верил. Он ударил щуку впопыхах, не успев как следует ее разглядеть. Если бы он знал, какая она громадная да страшная, то, пожалуй, бросился бы наутек.
— А как ловко я тебя, Харламыч, засачил! — озорно, как мальчишка, цокнул языком председатель.
Это было действительно ловко и смешно. Во время переполоха никто не обратил внимания на забавную сценку, но теперь все весело засмеялись.
Ловлю решили прекратить. После необыкновенной удачи уже не тянуло сачить мелочь, да и камыш весь кончился, не хотелось снова заготовлять его.
— Достаточно, всем как раз по щуке. Да и мелочи килограммов восемь добыли… Славно порыбачили! Даже не жалко, что лису отпустил, — сказал председатель. И тут же, будто невзначай, добавил: — Только вот ни одного карпо-карася не попалось… Говорят, они в наших озерах водятся. Ты, Харламыч, случайно не добывал этих карпо-карасей?
На Харламыча вдруг навалился приступ кашля. Он буквально весь сотрясался. А когда малость пришел в себя, то забыл о вопросе председателя. Пришлось Василию Павловичу повторить его.
— Карпов карась?.. Отродясь не слыхивал!..
— Тогда. Харламыч, загляни в правление, покажу тебе этого Карпова карася! — усмехнулся председатель.
Домой возвращались все в разном настроении. Председатель был возбужден, Харламыч кряхтел и стонал, Ленька подпрыгивал от восторга. Мишка плелся уныло.
Настроение ему испортил председатель. Перед уходом с озера он предложил поделить добычу так, чтоб всем досталось по щуке, а мелочь — поровну. На это никто не возразил. Конечно, щуки были разные, но не рубить же их на части. В душе каждый решил, что самая большая щука должна по праву принадлежать председателю — сачил-то он. Но Василий Павлович сказал, что щуку — гиганта следует по заслугам отдать Леньке.
— Да мне и не донести ее! — растерянно пролепетал Ленька.
— Ну, этому горю я могу пособить. Так и быть, донесу щуку до дому, раз она только мне по росту…
Он перекинул щуку через плечо, и она достала хвостом до земли, хотя председатель был так высок, что когда ходил осенью в прорезиненном черном плаще, то здорово смахивал на железную трубу на крыше колхозной зерносушилки…
Мишка чуть не заревел от обиды. И хотя ему тут же отдали вторую по величине, это не утешило его.
Как Ленька будет теперь гордиться невиданной добычей! Станет хвастать перед ребятами, что только благодаря ему эта небывалая щучища не ушла обратно в озеро, что сам председатель назвал его молодцом и отдал добычу в награду. Ребята, конечно, станут смотреть на него, как на героя, да и взрослые будут уважать… Подумаешь, велика заслуга — лопатой треснул! Он, Мишка, разве сплоховал бы, если стоял рядом? Просто случайно оказался в стороне, а то… Он не только лопатой, он сам бы на нее кинулся, а не упустил!
Зависть точила Мишкино сердце. Он даже подумал, что председатель слишком добр к семье Рябовых. Везет просто Ванюшке с Ленькой… А ему, Мишке, наоборот, не везет, хоть тресни от усердия! Старался, старался с капустой — лопух вырос! Ночью не побоялся, пошел за Скопанцем наблюдать — на собаку свалился… Конечно, такого большого карпо-карася, как тогда, никому из ребят еще не попадалось, да что толку, раз и обмолвиться даже нельзя, как он попался… Щука вот — и та упала от него в стороне, Леньке под лопату угодила!.. Ну разве не обидно?
