Нашей излюбленной хитростью было зайти в магазин одежды с пустой коробкой от пылесоса, якобы мы только что купили новый пылесос. Потом мы выбирали пар десять джинсов и… опа, они отправлялись прямиком в коробку. Видя нашу тяжелую ношу, продавец зачастую даже открывал перед нами дверь, когда мы выходили из магазина. Не смейтесь, это не их вина.
Мы никогда не работали рядом с домом, так как не хотели быть узнанными. Нахватав всякой всячины, мы направлялись к машине и уезжали в другой город. Иногда по пути нам попадался большой парфюмерный магазин, из которого мы изымали десять или пятнадцать флаконов дорогущего лосьона после бритья. Благодаря отсутствию камер видеонаблюдения воровство не представляло никакой сложности. Одна потеха. Мы очень неплохо зарабатывали, и денег хватало на все, включая выездные матчи и ночные клубы.
После удачного посещения того и иного магазина мы подъезжали к пабу в машине, забитой разными вещами, и через несколько минут автомобиль становился пустым, а наши бумажники — полными. У одного нашего постоянного клиента было столько денег, что он порой покупал за полцены все предлагаемое. Однажды мы наткнулись на магазин, который распродавал кожаные брюки по 49,99 фунтов за пару. Ну, мы и прихватили себе десяток, сказав тому парню, что приобрели их в бутике, где они стоили 100 фунтов. Не раздумывая, он забрал все десять пар, отдав по 50 фунтов за каждую. Мы давно так не смеялись, когда выходили от него. Если бы он оторвал свою задницу от дивана, то купил бы эти штаны дешевле, причем абсолютно легально. Тем не менее парень был уверен, что совершил выгодную сделку.
Воровство в магазинах стало работой, которая нам очень нравилась. Но однажды все закончилось. Мы возвращались домой в машине, полной награбленных вещей, и решили сделать остановку в небольшой деревне, неподалеку от Йорка. В местном супермаркете мы купили для отвода глаз какую-то ерунду, а я стащил десять пачек сигарет на кассе. Не догадываясь о том, что нас засекли, мы спокойно вышли из магазина и направились к машине. Внезапно за нашими спинами послышались шаги. Обернувшись, мы увидели двух сотрудников магазина.
— Подождите минутку, парни, — сказали они. — Не могли бы вы вернуться с нами обратно?
— Да пошли вы, — ответили мы и продолжили движение, не останавливаясь у машины, чтобы они не могли запомнить ее номер. Но к тому времени сотрудники магазина уже растрезвонили о преступлении века всем жителям деревушки, половина которых отправилась на наши поиски. Мы ускорили шаг, спрятались в контейнере для мусора и стали ждать. Пятнадцать минут спустя послышались сирены. Даже не представляю, что здесь могло произойти, если бы мы убили кого-нибудь. «Пора», — подумали мы и побежали через поля. Но путь нам преградили две полицейские машины с мигалками, а со спины заходило человек двадцать жителей деревни с собаками. Забавно, да? Но только нам тогда было не до смеха.
Кто-то из числа деревенщины заорал: «Стойте, или я спущу собаку!»
Остановились ли мы? Конечно же нет. Спустил ли он собаку? А вы как думаете? Огромная немецкая овчарка понеслась через все поле прямо на нас, как собака Баскервилей. Она побежала за моим приятелем, который чуть было не обосрался от страха. Собака приблизилась к нему вплотную, и он закричал, будто от сильной боли: «Ааа! Ааа!» И в этот момент громадная псина начала лизать ему руки. Я не смог удержаться от смеха, так как был уверен, что она отгрызет нам задницы, а уж никак не залижет до смерти.
В итоге нас окружили и арестовали. Вскоре была обнаружена и машина с награбленным. Житель деревни, спустивший на нас собаку, стал местным героем. Нас отвезли в полицейский участок в Йорке и предъявили обвинения в организованных кражах. Самое смешное, что во время разбирательства копы продолжали задавать нам один и тот же вопрос: «Делали ли вы это раньше?» Конечно да, офицеры. Так я зарабатывал себе на жизнь. А вы не догадываетесь? Идиоты!
Нас приговорили к 3 месяцам тюрьмы. Таким образом, я вновь оказался за решеткой. На этот раз — в Халле, где все было так же, как в Дарэме, старое и обветшалое. Нас встретил старый добрый запах мочи и блевотины, свидетельствовавший о том, что это не самое приятное место на свете. Мы провели там неделю, а затем переехали в Рутгейтскую открытую тюрьму. В ней были общие камеры с шестью койками в каждой. Заключенные могли свободно передвигаться по всей территории тюрьмы, огороженной шестифутовым забором с колючей проволокой. Там царила расслабленная атмосфера, тюремщиков почти не было видно. Когда к заключенным приходили посетители, то приносили им водку, сигареты, виски, наркоту, все что угодно. Поэтому каждые выходные мы устраивали вечеринки, на которых люди напивались до потери сознания. Вы думаете, такого в тюрьме быть не может, но те, кто сидел в восьмидесятые, знают, о чем я говорю.
