Когда информация о «скромных» покупках Виктории Сюмар дошла до тех, кто занимается проектами реально, а не на бумаге, их возмущению не было предела. Естественно, они сообщили об этом грантодателям. У тех, в свою очередь, появились вопросы непосредственно к Сюмар. Но съевшая собаку на подобных подковерных раскладах общественная активистка сделала «финт ушами», когда заявила американцам о намерении стать посредником между «третьим сектором» и властью. И правда, вскоре Виктория Сюмар была замечена в составе разного рода переговорных групп в Администрации президента. Настойчивость была вознаграждена — тогда еще пребывающий при власти Валерий Хорошковской вводит «борца с режимом» Сюмар в Общественный совет при… телеканале «Интер». От этой новости вздрогнули все, кому Виктория Сюмар буквально накануне заявляла о засилье на телевидении цензуры. Неудивительно, что вскоре в отчетах «Института массовой информации» телеканал «Интер» стремительно трансформировался в едва ли не образцово-показательный, с точки зрения соблюдения журналистских стандартов. Впрочем, все это, очевидно, не помешало Виктории Сюмар «слить» Валерия Хорошковского, когда тот попал в опалу и был вынужден «продать» канал, пишет «Багнет».
ГАУЛЯЙТЕР ТЯГНИБОК И ЕГО ШТУРМБАННФЮРЕРЫ
Олег Тягнибок (46 лет) — председатель фракции «Свобода» в Верховной раде
Слова Тягнибока дают полное представление об этом интеллигентном человеке широких взглядов: «Когда шел в армию, мама мне сказала: приведешь домой москалиху или жидовку, или завербуют в КГБ — отрекусь от тебя». Мать — Богдана Артемьевна Тягнибок (Цегельская) — заведовала аптекой. Дед по материнской линии Артемий Цегельский — греко-католический священник, который в 1946 году был на десять лет сослан в Сибирь, якобы за то, что не хотел подчиняться Московскому патриархату. Прадед Тягнибока, Лонгин Цегельский, в 1919 году был министром иностранных дел Западноукраинской народной республики, а в 1920–1921 годах был представителем правительства республики в США и остался там после образования СССР.
Тем не менее наличие таких родственников не помешало родителям сделать карьеру в СССР и жить в шикарной четырехкомнатной квартире, полученной семьей матери Тягнибока сразу после возвращения из ссылки.
В 1993 году Тягнибок с отличием окончил лечебный факультет Львовского государственного медицинского института по специальности «хирургия». Еще в 1991 году Тягнибок становится председателем Студенческого братства Львова (до 1994) и членом Социал-национальной партии Украины (СНПУ). В 1994-м был избран депутатом Львовского областного совета, в 1995 — уполномоченным по вопросам организационной работы СНПУ (собственно, только тогда партию и регистрирует Минюст), а в 1997 году одновременно возглавляет Львовскую областную организацию партии.
В начале 2004-го СНПУ проводит «ребрендинг» и становится Всеукраинским объединением «Свобода», ассоциирующуюся со свастикой эмблему меняет на более нейтральную, а Тягнибок возглавляет эту «новую старую» партию. С самого начала президентской кампании 2004 года Тягнибок продвигает Виктора Ющенко на Галичине.
17 июля 2004 года на мероприятиях, посвященных памяти одного из националистических вождей УПА — Дмитрия Клячкивского (Клима Савура), Тягнибок выступил с такими словами: «Они не боялись, как и мы сейчас не должны бояться, они взяли автомат на шею и пошли в те леса, они готовились и боролись с москалями, боролись с немцами, боролись с жидвой и с другой нечистью, которая хотела забрать у нас наше украинское государство… Нужно отдать Украину, наконец, украинцам. Эти молодые люди, и вы, седоголовые, это и есть та смесь, которой больше всего боится москальско-жидовская мафия, которая сегодня руководит на Украине».
В марте 2005 года в эфире «5 канала» он заявил, что с самого детства не предает своих взглядов, согласно которым «неукраинцы не испытывают внутренней благосклонности к украинской земле»; он также подтвердил, что в Ивано-Франковской области говорил о «тех, кто оккупировал Украину»: «Я говорил о россиянах, я говорил о немцах, я говорил о жидах». Тогда же Тягнибок заявил, что не намерен публично извиняться перед оккупантами за свои предыдущие выражения.
