Но это и модель государственной пропаганды, в которой поражения от победы неотличимы, поскольку все становится победой, так как каждая власть переписывает прошлое под себя. А негативы или стараются не замечать, или переписывают как великие победы.
А. Невзоров прошелся по поводу победы под Бородино, которая у французов более справедливо считается их победой: «Мне нравится вся эта история с Бородино, потому что она показывает размерность лжи. Она показывает, действительно, то, что ложь должна быть гигантская, она должна быть огромной. И это первый день, первый случай полного торжества пропаганды над здравым смыслом, когда эта госпропаганда еще при царях ощутила вкус крови и утвердилась в своем всемогуществе. Вот любые поражения были, и были различные ситуации и только в этом случае вдруг стало понятно, что любое, самое позорное поражение можно преподнести как победу. Там все абсолютно белыми нитками шито. Этот одноглазый педофил Кутузов, действительно, оставляет поле боя с 30 тысячами раненых, уходит, бросив второй по значимости город и оставляет все позиции. И при этом разгромленных хитрец абсолютно откровенно лжет. Он говорит: „Виктория, победа!” — он говорит. И немедленно получает табакерку, усыпанную алмазами. И ему верят. Потому что решают, что на самом деле, если он так уверенно говорит…» [1].
И еще: «Вот народ-телезритель, который покорно жует блин давно протухшей пропаганды с соловьевской лопаты, ну, он вообще ест все. И его привычка двигать челюстями и сглатывать может быть удовлетворена кем угодно и чем угодно. Тут не надо обольщаться и не надо обманываться. Секрет заключается в том, что это народное мнение, оно вообще ни на что не влияет».
Тоталитарная пропаганда была скрытой формой сегодняшних фейков. Ее любило государство, но не очень любили люди. Точнее говоря, они ее не замечали из-за распространенности. Советская пропаганда, как и идеология, стали ритуалом. Ритуал не несет новых смыслов, поскольку там повторяется то, что уже известно. Но ритуал позволяет проверять на лояльность граждан. Если они возражают против ритуальной информации, спорят с ней, то это явный признак неправильного поведения с точки зрения власти.
Советская пропаганда сформирована на базе усредненного человека, от нее сразу отворачивались, например, люди с высшим образованием. Соцреализм сталинского времени также был рассчитан на самые простые вкусы. С другой стороны, упрощение является характеристикой любого массового продукта.
Сильные ораторы типа Троцкого ушли. Но интересно, что мы неправильно воспринимаем Сталина как плохого оратора. Он очень хорошо соответствовал типажу своего слушателя. Вот данные об изменениях в уровне образования членов партии по мере ее роста: «В 1923 году в партии состояло 386 тыс. человек, в 1924 году (в результате проведенного Сталиным после смерти Ленина „ленинского призыва”) численность партии удвоилась и составила 735 тыс. чел., в 1927 году еще раз удвоилась — их стало 1236 тыс., в 1930 году 1971 тыс., в 1934-м — 2809 тыс. чел. Если в 1917 году большевиков с высшим образованием было более половины состава партии (в целом 54 %, из них 32 % с законченным и 22 % — с незаконченным), то в результате сталинского „орабочивания” партии число лиц с высшим образованием к 1927 году упало до 1 %, причем более четверти членов партии (27 %) не имело даже начального образования. „Промывка мозгов” этих людей примитивными лозунгами и обвинениями в „умствовании”, „пренебрежении интересами рабочего класса и передового крестьянства” не представляла больших затруднений. У Сталина прорезался новый талант — в достаточно просто написанных фразах, легко находящих понимание у самых простых людей, он сумел подать свои взгляды как единственно правильные, разумные, несущие пользу всем, а не только узкому кругу партийных мыслителей» [2].
Сегодняшняя система не зря стала мимикрировать в сторону фейков и постправды. Здесь не только роль соцмедиа. В случае постсоветского пространства, где постправда функционировала на равных правах с правдой все советское время, это произошло очень просто и естественно.
