Сам Евтушенко говорил об этом сериале так: «Время восстановлено абсолютно правильно. Не случайно они начинают с моего стихотворения „Танки идут по Праге”. Наше поколение — за что мы боролись? Мы не были врагами Советской власти. Нас хотели сделать врагами своей страны, но не получилось. Мы были романтиками социализма, понимаете? И то, что произошло в Праге, нас очень трогало — потому что, как мы понимали, там боролись за социализм с человеческим лицом, которого и мы хотели» [11].
Каждый человек имеет свой собственный мир вокруг. Мир творческого человека часто пересекается с государственным. Особенно это касается СССР, где не было частных издательств, и все гонорары шли из государственного кармана. При всем желании не замечать этого, это все равно имело место. И еще одно замечание. Эти люди всегда находились в центре внимания. Их любили и читатели, и зрители, что в определенной степени затуманивает мозги. Но стоит государству нахмурить брови, как внезапно может исчезнуть все. Так что даже знаменитость искала любви, как своего читателя/зрителя, так и государства. Таково было советское время, и это также следует помнить.
Писателей, актеров, режиссеров КГБ также мог использовать в своих целях, пользуясь их популярностью. Так, актриса Л. Кронберг стала тайным агентом КГБ и участницей вербовки посла Франции в СССР Мориса Дежана (1955–1964). Морис Дежан был другом де Голля, а его слабостью были красивые женщины.
Когда жена посла улетела из Москвы, он отправился на любовную встречу, кроме Кронберг в ней участвовали «псевдомуж» и его друг Муса: «Операция происходила в жилом доме на Ананьевской улице в Москве. Квартира, где должно было состояться любовное свидание, была напичкана спецтехникой — аудио- и кино-фотоаппаратурой. „Псевдомуж” и Муса застали голых Дежана и Ларису в постели и напали на француза. В пылу потасовки досталось и Ларисе, которая кричала: „Прекратите! Это же посол Франции! Что вы делаете?!”. „Обманутый муж” грозил подать на посла в советский суд. Надо ли описывать чувства, которые испытывал в эти минуты посол? „Чудом” (его побег тоже был срежиссирован КГБ) он выскользнул из квартиры и укрылся в посольстве. В тот же вечер Морис Дежан встретился с генералом Грибановым, чтобы обсудить с ним как с советником Председателя Совмина СССР некоторые межгосударственные проблемы. Но весь вечер они обсуждали интимные проблемы Дежана» [12].
В результате благодаря «советам» советской стороны, которые посол транслировал де Голлю, Франция даже покинула НАТО: «Морис Дежан по всем вопросам консультировался с Грибановым, считая его только советником Председателя Совмина СССР Никиты Хрущева. Иногда посол предостерегал советскую сторону от неверных шагов. А Грибанов через Дежана доводил до де Голля идеи, которые были выгодны СССР. Нельзя сказать, что это сотрудничество проходило совсем бескорыстно. Послу платили солидные гонорары за его публикации и международные обзоры в советской прессе. Преподносили пасхальные яйца работы учеников Фаберже, ювелирные украшения для мадам Дежан…»
Эта ситуация не была бы возможной, если бы у ее истоков не был С. Михалков: «Чекисты попросили поэта Сергея Михалкова помочь как бы случайно познакомить посла Франции мсье Мориса Дежана с актрисой Лорой Кронберг-Соболевской. КГБ планировал сделать Дежана своим агентом влияния, поскольку он дружил с де Голлем. Как бы случайное знакомство с Лорой переросло для Дежана, падкого на женщин, в роман, развивавшийся несколько месяцев. Генерал КГБ Грибанов, руководящий операцией, решил наконец подтолкнуть влюбленных к плотским отношениям. Жена посла как раз убыла из Союза на отдых в Альпы. Объект остался один» [13]. А что случилось дальше, мы уже знаем.
При этом выезды за границу всегда были лакомым куском и для актеров, и для их сопровождающих от комитета. М. Захаров рассказал о помощи Ф. Бобкова в выезде на гастроли: «В назначенное время меня провели к Филиппу Денисовичу Бобкову, начальнику Пятого управления КГБ, заму Крючкова. Он сказал: „Я буду помогать, хотя от меня не все зависит”. В течение двух-трех дней нам сделали паспорта. Дальше нас разделили на пятерки, и только впятером можно было гулять по Парижу. Нам сказали: „Самое страшное, если к вам обратятся по-русски — это либо шпионы, либо эмиграция”. И когда в Париже к первой пятерке подошел человек с вопросом „Господа, вы не интересуетесь дубленками?”, вся пятерка в ответ разбежалась в разные стороны»
