Кенозёры - страница 52
Шрифт
Интервал
Чтоб обратно вернуться весной.
Сколько птицы всего повидали!
Только тянет их сердцем домой.
Так и я возвращаюсь к родному,
Где над озером горбится дом,
И бегу по тропинке знакомой,
Узнаю каждый куст, каждый холм.
Узнаю и поля, и зароды,
Суматоху вороньих стай,
И собак незлобивой породы
Слышу дальний приветливый лай.
Узнаю и кресты на погосте
Над оградами скромных могил,
И сосну богатырского роста,
Что когда-то я сам посадил.
1974 г.
Письмо от матери
Здравствуй, мой дорогой сыночек!
Здравствуй, мой ненаглядный дружок!
Что с тобою? Ты пару строчек
Мамке в месяц черкнуть не смог.
Коли болен, отбей телеграмму,
А не болен — пиши, не ленись.
У меня-то здоровье — хоть в яму,
Хоть сегодня в могилу ложись.
Ты учись, а у нас в посёлке
Жизнь, как речка, бежит вперёд.
Веня Тюрин соседу Николке
Выбил глаз — осудили на год.
Да на прошлой неделе, в субботу,
Утонул молдаванин в пруду,
А вчера у Вихрова Федота
Дом сгорел, третий в этом году.
И все беды — от горькой заразы,
Ты не пей ни грамульки, сынок.
За тобою нет мамкина глаза,
Чтоб от водки тебя уберёг.
Сам ты грамотный, учишься делу,
Голова на плечах — не арбуз,
Но не пей ты ни красну, ни белу,
А скорее оканчивай вуз.
Да за девками там не гоняйся,
Вертихвостки одни в городах.
Я слыхала, что ходят на танцы —
Срамота — без исподних рубах.
Ты от них будь, сыночек, подальше.
Вот приедешь — в посёлке своём
Посерьёзнее тех и покраше
Для тебя мы невесту найдём.
Вон, к примеру, соседская Юлька,
Не отыщешь такой днём с огнём.
И не бегает по танцулькам,
Как другие подружки её.
На уме у них шейки да твисты,
Клуб — как церква, лишь нету крестов.
Настоящие к нам артисты
Приезжают с больших городов.
Весь посёлок как будто шалеет,
На концерты народ так и прёт.
Чтобы стать покультурней, умнее,
Отдают рубль с полтиной за вход.
Всё бы ладно. Не жалко тех денег,
Одного я понять не могу:
Напиваются до четверенек
И артисты — ей-богу, не лгу.
Тут на днях приезжали с района,
Так один в зал со сцены упал.
Хромоногого деда Мирона
Ведь чуть-чуть не убил наповал.
Вот и всё. Новостей больше нету.
Шлёт поклоны тебе вся родня.
Будь здоров, мой сынок. Жду ответа.
Обнимаю, целую тебя.
1974 г.
Горсть гороха
Поля, берёзы, озеро без края
И дом на всех ветрах — на берегу.
Моя деревня русская, простая,
Твой светлый образ в сердце берегу.
Озорником весёлым в мир вбегая,
Я детство здесь оставил навсегда.
И вот опять, как повесть, я листаю
Промчавшиеся юные года.
Мы родились — война уж отгремела,
Но в каждом доме тень её жила.
Она с настенных карточек глядела
На наши ежедневные дела.
Игрушки в детстве делали мы сами.
Имел я деревянный автомат,
И крепкую берёзовую саблю,
И звёздочку на шапке, как солдат,
И не было вкуснее и желанней
Картошки, испечённой на огне,
И горсть гороха свежего в кармане
Была нам слаще пряников вдвойне.
Я пас коней на выгоне с друзьями
И с дедом рыбу в озере ловил.
По осени, как все, за колосками
С большой корзиной в поле выходил.
За чёрным хлебом часто в магазине
Стоял я, сонный, бабки впереди.
Глядел, как продавец наш половинил
Буханки хлеба на своей груди.
А буквы первые я узнавал в постели,
По заголовкам выцветших газет:
В избе все стены «Правдою» пестрели,
Чистейшей правдой пережитых лет.
…Сейчас другие тут растут мальчишки,
Другая жизнь, другая новь идёт,
Другие объявления и книжки
Читает деревенский мой народ.
Совсем другие у людей тревоги.
Приметы века — перемен пора:
Грузовики грохочут по дороге,
А на полях комбайны, трактора.
Над крышами домов — телеантенны —
Квадратные стальные пауки…
Но я в одном не вижу изменений:
Живут трудом и правдой земляки,
Над озером плывут всё так же зори,
И розовые стынут облака,
И горсть гороха свежего из поля,
Как в детстве, и желанна, и сладка.
1974 г.
Гузенька
Лесная Гузенька-река
Среди болот и ёлок
Бежит — чуть шире ручейка,
И путь её недолог.
Издалека и не видна
На северном просторе.
Но без таких вот, как она,
Мельчать бы стало море.
В природе всё имеет смысл —
Даёшься только диву.
Как мир, банальна эта мысль,
Как мир, и справедлива.
1969 г.
Бабка Марфа
Я гощу у бабки Марфы,
В приозёрной стороне.
Бабка вяжет внуку шарфик
И рассказывает мне.
— Жить одной на свете худо,
День молчишь, сидишь в углу,
Не за кем помыть посуду,
Похожие книги
