Однако Стюарт не был неощутим. Сверкающая сеть окутала его огненным плащом, и по телу Стюарта тут же пробежала дрожь леденящего ужаса. Пусть эта штука не имела тела, но она была опасна, бесконечно опасна!
Давление, движение – вот и все, что он чувствовал вокруг себя. Холод незаметно пробирался в его тело и кости, в его мозг. Задыхаясь, Стюарт выпрямился и выронил дубинку. Он хотел поднять ее, но не видел ничего, кроме бриллиантовой вуали, которая растекалась потоком повсюду.
Снова раздался звук – торжествующий и зловещий. Стюарт выругался и бросился вперед, шатаясь. Звездный плащ оставался на месте. Он пытался схватить его и отбросить, но не мог. Тысячи крошечных глаз бежали перед ним, сияли экстазом чужого мира и блестели еще ярче.
Он почувствовал, что жизнь покидает его… Ледяной холод проникал все глубже, жужжание становилось все более оглушительным, блеск сети ослеплял.
Сердце Следящего. Раздави сердце!
Слова вспыхнули в его мозгу, как молнии. Их кто-то произнес?! Нет, потому что это был не только приказ, но и сообщение. Как будто мысли говорили внутри его разума, телепатическое сообщение, пришедшее… откуда?
Его глаза болели от блеска. Но сейчас он увидел, что есть более блестящее ядро, которое оставалось неподвижным, в то время как остальное звездное облако плело свою ужасную сеть. Пятно света, которое…
Он протянул руку. Ядро отдалилось… Он покачнулся на почти застывших ногах и почувствовал под ногами камень. Камень повернулся и Стюарт упал, но, падая, схватил что-то горячее и живое, яростно бившееся в его ладони. Он крепко сжал руку.
Жужжание превратилось в пронзительный крик и вопль ужаса… Стюарт крепче сжал кулак и лежал неподвижно, закрыв глаза, но чувствовал, как ледяные спирали существа-звезды хлещут его, пьют его человеческое тепло, роются в его мозгу жадными пальцами. Он чувствовал, как эта горячая вещь – это ядро извивается в его кулаке, стараясь вырваться. Он сжал еще сильнее…
Крик… крик нечеловеческой тревоги, горькой, острой жалобы… Стих.
В руке Стюарта не было ничего… Он открыл глаза, блеск звезд исчез. Вокруг был только лес с его фиолетовыми сумерками.
Стюарт медленно поднялся. В горле у него пересохло. Значит, создания Айзира уязвимы. Правда, надо знать их уязвимые места.
А как он узнал?
Что за голос говорил в его мозгу? И в этом голосе было что-то странное, до невозможности знакомое… Мысленный голос. Он уже слышал его, но где?
Провал в его памяти…
Он пытался заполнить этот провал, но тщетно. В нем было только настойчивое желание идти к западу, и он внезапно почувствовал уверенность, что в том направлении он найдет Айзира.
Он сделал шаг, другой… И с каждым шагом странная, немотивированная уверенность. Будто барьер упал и открыл дорогу иноземцу и гордому вызову.
Невозможно. Опасно. Но… конечно, не более, чем оставаться тут, куда придет другой Следящий и его убьет.
Он шел, и удивительный прилив желания сделать вызов становился все крепче.
Он спросил себя… Но был опьянен этим желанием настолько, что отбросил всякие вопросы.
Он сказал: «К черту Айзира!»
Лес начал редеть. Начиналась дорога, которая шла до фиолетового горизонта по равнине. И в конце этой дороги была колонна света, возвышавшаяся, как башня, к темному небу.
Там был Айзир…
Всякий космонавт обладает автоматическим чувством ориентации. В отдаленные времена, когда парусные корабли бороздили океан Земли, моряки знали звезды. Южный крест или Полярная звезда говорили им, под какими широтами они плыли.
То же самое происходит и с космолетчиками, которые летят от Плутона к темной стороне Меркурия. Когда они работали вне корабля, в открытом космосе, один взгляд на небо позволял опытному человеку определить, где он находится. На Меркурии ярко пылает солнечная корона над горизонтом; над Венерой, покрытой облаками, очень часто горит зеленая звезда Земли; на Ио, Каллисто, Ганимеде человек может ориентироваться по гигантской планете-матери, Сатурне или Юпитере… В Системе небо повсюду дружелюбно…
За исключением Азгарда. Юпитер слишком далек и слишком мал, едва виден, пояс Астероидов чуть толще, чем Млечный Путь. Величина планет, к которым он привык, конечно, указывала Стюарту, что он находится на незнакомой территории и в абсолютном одиночестве.
