Мы добрались до подножия утеса, в котором вырублены пещеры Хоутомай, без каких-либо происшествий. На земле горели два костра, большой и маленький. Вокруг большого костра собрались дюжие женщины, сидя, лежа, сидя на корточках. Они выкрикивали и смеялись громкими голосами, пожирая куски мяса какого-то животного, которое готовилось на костре. Вокруг маленького костра сидело несколько низкорослых мужчин. Они вели себя очень тихо. Если и разговаривали, то вполголоса. Иногда один из них хихикал, тогда они все опасливо оборачивались в сторону костра женщин, но те обращали на них не больше внимания, чем обратили бы на морских свинок.
К этой группе мужчин Льюла и подвел меня.
— Ничего не говори, — предупредил он меня, непрошеного гостя. — И старайся не привлекать к себе внимания.
Я держался за спинами собравшихся у огня, стараясь держать лицо в тени. Мужчины приветствовали Льюлу, и по их поведению я заключил, что общие несчастья и деградация связали их узами дружбы. Я осмотрелся вокруг в поисках Дуари, но не увидел ничего, что указывало бы на ее присутствие.
— Как настроение Бунд? — спросил Льюла.
— Хуже не бывает, — ответил один из мужчин.
— Была ли охота и дозор удачны сегодня? — продолжал Льюла. — Слышали ли вы, что говорят женщины на этот счет?
— Им сопутствовала удача, — был ответ. — У нас теперь много мяса, и Бунд привела женщину-рабыню, которую взяла в плен. С ней был мужчина, которого они убили, и самое странное сооружение, которое кто-либо когда-либо видел. Я думаю, даже женщины немного испугались его, судя по их рассказам. Во всяком случае, они поспешили поскорее убраться оттуда.
— А, я знаю, что это было, — сказал Льюла. — Это был энотар.
— Откуда ты знаешь, что это было? — пожелал узнать один из мужчин.
— Ну как же… ээ… ты что, шуток не понимаешь? — слабым голосом спросил Льюла.
Я улыбнулся при мысли о том, как Льюлу чуть было не выдала его саобственная слабость. Очевидно было, что хоть он и доверял своим друзьям, но не безоговорочно. Я улыбнулся также от облегчения, так как теперь был уверен, что попал в нужную мне деревню, и Дуари здесь — но где? Мне хотелось расспросить мужчин, но если даже Льюла не полностью доверял им, как мог им доверять я? Мне хотелось встать и выкрикнуть имя Дуари, чтобы она знала, что я здесь, готовый служить ей. Она, должно быть, считает меня мертвым. Зная Дуари, я полагал, что она может даже покуситься на собственную жизнь в отчаянии и безнадежности. Я должен как-то дать ей знать о себе. Я подобрался поближе к Льюле и, оказавшись рядом, прошептал ему на ухо:
— Отойди в сторону, я хочу поговорить с тобой.
— Уйди прочь, я тебя не знаю, — прошептал Льюла.
— Черта с два ты меня не знаешь! А если ты со мной не пойдешь, то я им всем сейчас расскажу, где ты был сегодня полдня, и что это ты меня сюда привел.
— Нет, ты не можешь этого сделать! — Льюла весь дрожал.
— Тогда пойдем со мной.
— Ладно, — сказал Льюла, поднялся с места и направился в тень за костром.
Я показал на женщин.
— Есть среди них Бунд? — спросил я.
— Да, вон та здоровая зверюга, которая стоит к нам спиной, — ответил Льюла.
— Рабыня, наверное, в ее пещере?
— Может быть.
— Одна? — спросило я.
— Нет, скорее всего, другая рабыня, которой Бунд доверяет, присматривает за ней, чтобы не сбежала.
— Где пещера Бунд?
— Вон там наверху, на третьей террасе.
— Отвели меня туда, — велел я.
— Ты рехнулся, или считаешь, что спятил я? — запротестовал Льюла.
— Тебе разрешено бывать на утесе, так ведь?
— Да. Но я иду в пещеру Бунд только когда она посылает за мной.
— Тебе не придется туда заходить. Только проводи меня до того места, откуда ты сможешь мне ее показать.
Он замер в нерешительности, почесывая голову.
— Хорошо, — сказал он наконец. — Хоть таким способом я от тебя избавлюсь. Только не забывай — ты обещал не проболтаться перед смертью, что это я привел тебя в деревню!
Я последовал за ним по шаткой лестнице на первый, а затем и на второй уровень, но когда мы собирались начать подъем на третий, сверху начали спускаться две женщины. Льюла впал в панику.
— Пойдем, — тревожно шепнул он, потянув меня за руку.
