— Эй! — воскликнуло он. — Ты летишь не туда. Хоутомай вон там. Куда ты направляешься?
— За черными волосами, — ответил я.
Он посмотрел на меня перепуганно. Я думаю, он решил, что оказался в одной кабине с маньяком. Затем он успокоился, но продолжал краем глаза наблюдать за мной.
Я подлетел обратно к Реке Смепрти, где, как я вспомнил, мы видели большой плоский остров. Выпустив понтоны, я совершил посадку на воду и подплыл к небольшой бухте, вырезанной в острове. После некоторых маневров мне удалось выбраться на берег с веревкой и привязать корабль к небольшому деревцу. Затем я велел Льюле выйти на берег и развести костер.Я мог бы сделать это и сам, но у дикарей добывание огня выходит гораздо лучше, чем мне когда-либо удавалось. Я нарвал с кустов много больших восковых листьев. Когда костер разгорелся, я взял большую часть жира и стал класть его в костер кусок за куском, очень трудолюбиво и постепенно собирая сажу на восковую поверхность листьев. Это заняло гораздо больше времени, чем я предполагал, но в конце концов я собрал достаточно сажи для своих целей. Смешав ее с небольшим количеством оставшегося жира, я тщательно втер ее в волосы. Льюла наблюдал за мной, и ухмылка его становилась все шире. Время от времени я смотрелся в гладкую поверхность бухты, как в зеркало. Когда я закончил превращение, то смыл сажу с лица и рук, воспользовавшись золой костра для добывания щелока, необходимого, чтобы избавиться от жирной грязи. Одновременно я смыл с лица и тела засохшую кровь. Теперь я не только выглядел, но и чувствовал себя другим человеком. Я был удивлен, когда отдал себе отчет в том, что во время всех приключений этого дня почти позабыл о своих ранах.
— Теперь, Льюла, — сказал я, — взбирайся на борт и поглядим, сумеем ли мы найти Хоутомай.
Взлет с реки оказался довольно волнующим для амторианца, так как мне пришлось взять очень большой разбег, разбрасывая во все стороны фонтаны воды. Но наконец мы поднялись в воздух и взяли курс на Хоутомай. У нас быле некоторые трудности с тем, чтобы найти Узкий Каньон, поскольку с этой новой точки обзора привычная местность выглядела для Льюлы по-новому, но в конце концов он испустил вопль и ткнул пальцем вниз. Я посмотрел туда и увидел узкий каньон с крутыми стенами — но никакой деревни!
— Где деревня? — спросил я строго.
— Вот она, — ответил Льюла.
Я никак не мог ее рассмотреть.
— Но отсюда сверху пещеры плохо видны.
Тогда я понял. Хоутомай была деревней пещерных жителей. Неудивительно, что я пролетел над ней много раз и не распознал ее. Я сделал несколько кругов, внимательно изучая местность, а также из соображений времени. Я знал, что солнце сядет уже скоро, и у меня был план. Я хотел, чтобы Льюла отправился со мной в каньон и показал мне пещеру, где он живет. Один бы я ее никогда не нашел. Я боялся, что, если я опущу его на землю слишком скоро, то ему может прийти в голову тотчас отправиться домой. Тогда возникнут неприятности, и я могу утратить его помощь и сотрудничество.
Я нашел то, что мне показалось сравнительно безопасным местом, чтобы оставить корабль. Когда опускалась ночь, я совершил прекрасную посадку. Подъехав к рощице, я надежно привязал корабль. Мне очень не хотелось оставлять эту прекрасную вещь здесь, в пустынном и диком месте. Я не очень боялся, что его повредят какие-нибудь дикие звери, я был уверен, что они будут слишком напуганы, чтобы подойти. Но я понятия не имел, что могут сотворить какие-нибудь невежественные люди-дикари, если обнаружат его. К сожалению, выбора не было.
Мы с Льюлой добрались до Узкого Каньона, когда уже давно стемнело. Это была не очень приятная прогулка. Со всех сторон доносились зывывания и рык вышедших на охоту хищников, а Льюла все время пытался улизнуть от меня. Он начал жалеть о том, что сгоряча пообещал мне помочь, и, вероятно, стал подумывать о том, что ему наверняка сделают больно, если узнают, что он привел в деревню чужака. Мне приходилось непрестанно ободрять его, обещать ему защиту и клясться всем, что свято для амториан, что в случае, если женщины меня поймают и будут допрашивать, я его никогда не видел.
