Бурная ссора Людовика XIII с матерью и братом
Устраивая подобный спектакль,
мать Людовика XIII сама рыла себе могилу.
Франсуа БЛЮШ
Когда королю стало существенно лучше, его мать попыталась поговорить с ним.
Для поддержки она взяла с собой Гастона, предварительно «накачав» его назиданиями типа «Будь тверд, дорогой мой мальчик» или «Мы знаем, чего хотим, и, клянусь Богом, мы добьемся своего».
Однако Людовик XIII, хотя и чувствовал себя неважно, сразу же предложил матери усмирить свое воинственное настроение. Он, не скрывая раздражения, сказал:
– Я по вашему лицу, мадам, вижу, как вы озлоблены. Вижу, как дуется Гастон. Клянусь Богом, я сыт по горло всеми этими вашими сценами!
– Ваш брат несчастен, – объявила Мария Медичи. – Я тоже…
Людовик удивился:
– Мой брат, герцог Орлеанский, владеет многочисленными городами и поместьями, у него огромное состояние. Он может делать все, что ему вздумается. С чего бы ему быть несчастным?
– Меня женили на мадемуазель де Монпансье, а я хотел бы жениться на Маргарите Лотарингской, сестре герцога Карла Лотарингского, – заявил Гастон. – Я хотел бы иметь право сам делать выбор.
– Ах вот как? – хмыкнул король. – Может быть, вы еще потребуете и мою корону в придачу, дорогой брат? Ведь на самом деле вы этого добиваетесь?
После этого Людовик XIII вдруг вскочил с места и закричал:
– Мой ответ – нет! Нет и еще раз нет!
– Подождите! – воскликнула Мария Медичи. – Ваш брат верен вам. Его требования – это одно, но есть вещь не менее важная. Ришелье по-прежнему при должности. Я ждала… Долго ждала… Но теперь я заявляю, что вы просто обязаны избавиться от него! Иначе мира между нами не будет!
– Ах вот как?! – закричал в ответ Людовик. – Никого не заботят мое спокойствие духа и здоровье… Вы не отстаете от меня ни днем, ни ночью, требуя устранить лучшего из моих слуг… Вы оскорбляете и высмеиваете его… Вы не даете мне покоя, но я отвергаю ваши требования! Абсолютно все ваши требования! Ришелье останется при мне…
– Ваш кардинал – предатель! – заявил Гастон. – Если вы не прогоните его, то лично я знаю, как себя защитить.
– Неблагодарный сын! – поддержала его мать. – Пообещайте, что завтра этот дьявол будет заточен в Бастилию! Если нет, я оставлю вас! Я покину вас и двор раз и навсегда!
В ответ Людовик сказал, как отрезал:
– Ришелье останется. Это мое окончательное решение.
Потом он резко развернулся и вышел.
Мария Медичи грязно выругалась по-итальянски и шепнула Гастону:
– Нас не заставят свернуть с выбранного пути, сын мой. Мы осуществим наш план в этой игре. Возможно, кровавой игре – не исключено и такое… Они еще увидят… Этот его любимый кардинал… Мы с ними покончим, а Людовик еще не один раз пожалеет, что встал на его сторону…
* * *
Исходя из вышеизложенного, можно с уверенностью утверждать, что Людовик целиком и полностью поддерживал кардинала де Ришелье как с личностной, так и с политической точки зрения.
Однако, по словам современников, полнейшим антиподом короля была его мать, Мария Медичи, которая всячески выказывала свое крайнее неодобрение действиями кардинала и в течение долгих лет собиралась отправить его в отставку. Более того, Его Высокопреосвященству грозило тюремное заключение: прекрасно понимая, в каком плачевном состоянии находится король, Мария Медичи приняла твердое решение дождаться смерти сына, а затем заточить ненавистного кардинала в лионскую тюрьму Пьер-Ансиз и приставить к нему надзирателя в лице коменданта города Лиона господина д’Аленкура.
Увы, все ее планы по устранению де Ришелье, равно как и попытки склонить короля на свою сторону, с треском провалились. Видя, как один за другим рушатся ее воздушные замки, она решила взять реванш и поговорить с сыном с глазу на глаз. И вот она снова предстала перед Людовиком, на этот раз уверяя, что любит его и никоим образом не намерена вступать с ним в открытую борьбу. При этом Мария Медичи отметила, что если он ее тоже любит, то ему придется сделать окончательный и бесповоротный выбор – мать или кардинал.
