А вот важное для нас мнение историка Франсуа Блюша:
«Его Высокопреосвященство смог подарить Франции десять драгоценных месяцев, так как последние месяцы мирного времени можно считать в двойном и даже тройном размере».
* * *
Безусловно, и противник не терял времени даром. В частности, австрийцы и испанцы вынудили протестантского герцога Бернхарда Саксен-Веймарского отступить на левый берег Рейна, и этим были созданы условия для быстрого и безболезненного овладения Эльзасом и долинами, прилегающими к реке Мозель.
Что же касается официального объявления войны, то французы решили соблюсти давно забытый средневековый ритуал и отправили в Мадрид герольда в живописном одеянии, который вручил Филиппу IV декларацию французского короля с перечислением всех «обид», нанесенных его достоинству. Другой герольд отправился с аналогичной декларацией в Брюссель, к Хуану Австрийскому, губернатору испанских Нидерландов и брату Филиппа IV.
Короче говоря, война объявлена по всем правилам, а за 11 дней до ее начала отец Жозеф следующим образом определил цель предстоящей кампании:
«Подлинные намерения короля состоят в том, чтобы в максимально короткие сроки обеспечить всеобщий мир на будущее, которое напоминало бы золотой век времен Августа».
К сожалению, тогда никто, включая и самого кардинала де Ришелье, даже не мог себе представить, что «максимально короткие сроки» затянутся, и эта изнурительная война продлится целых 24 года.
* * *
В день объявления войны, 19 мая, французские войска под командованием маршалов Урбена де Майе-Брезе и Гаспара де Колиньи встретили в Бельгийских Арденнах 14-тысячный испанский корпус, возглавляемый Томмазо-Франческо Савойским, князем Кариньяна (сыном герцога Карла-Эммануила Савойского и Каталины Австрийской). Французы с ходу атаковали и наголову разгромили противника. Испанцы потеряли в этом сражении до 5000 человек убитыми и ранеными, 1500 человек было взято в плен, а с ними вся артиллерия и 40 знамен.
27 мая 1635 года, продвигаясь в глубь испанских Нидерландов, французские войска соединились в районе Маастрихта с полками голландской армии принца Фредерика-Генриха Оранского, сын принца Вильгельма I Оранского и Луизы де Колиньи.
6 июня Людовик XIII подписал обращение к населению испанских Нидерландов с призывом к национальному восстанию. При этом он назвал начавшуюся кампанию «справедливой войной», и это лишний раз подтверждает тот факт, что кардинал де Ришелье, готовивший это обращение, очень заботился о том, чтобы французскому вмешательству в войну придавался вынужденный характер.
Под эту «справедливую войну» была объявлена мобилизация, и стараниями Ришелье под знамена удалось собрать до 160 000 человек. Очень важно отметить, что никогда прежде Франция не имела столь многочисленной армии.
В результате франко-голландские войска начали развивать успешное наступление на Брюссель, и 1 июня они подошли к городу Тирлемону, что на полпути между этим городом и Маастрихтом. Там в тот момент находилась ставка Хуана Австрийского, и тот решил сдать город, заранее отведя оттуда испанские войска. После этого Тирлемон подвергся жестокому разграблению, и это отрицательно сказалось на дисциплине франко-голландских войск.
Конечно, наступление на Брюссель продолжилось, но уже не столь энергично, как в начале кампании. Все пребывали в благодушном настроении, полагая, что судьба столицы испанских Нидерландов предопределена.
Удивительно, но вот тут-то французское командование вдруг прекратило наступление. Вместо этого французы приступили к осаде Лувена, хотя принц Оранский с пеной у рта настаивал на том, чтобы обойти его и совершить решительный марш-бросок на Брюссель.
Однако Урбен де Майе-Брезе и Гаспар де Колиньи, командовавшие французами, отказались выделить принцу Оранскому хотя бы часть своих войск, чтобы тот двинулся на Брюссель. Это только усилило взаимное недовольство.
В своих «Мемуарах» Франсуа де Ларошфуко, лично участвовавший в описываемых событиях, рассказывает:
«В 1635 году последовало объявление войны королю Испании, и маршалы Шатийон[21] и Брезе вступили во Фландрию во главе двадцатитысячной армии, дабы соединиться с принцем Оранским, который начальствовал над голландцами. Он стал главнокомандующим, и эти два корпуса, вместе взятые, насчитывали более сорока тысяч человек. Еще до этого соединения армия короля выиграла битву при Авене и разгромила испанские войска под командованием принца Томмазо. Несколько молодых людей из знатных семейств приняли участие в этом деле как волонтеры; я был в их числе. Столь блистательная победа вызвала зависть принца Оранского и внесла разлад между ним и маршалами Шатийоном и Брезе. Вместо того чтобы извлечь выгоду из такого значительного успеха и поддержать свою добрую славу, он распорядился разграбить и сжечь Тирлемон, чтобы тем самым покрыть позором оружие короля и запятнать его ненужной жестокостью; он осадил Лувен, не имея намерения его захватить, и настолько ослабил французскую армию непрерывными тяготами и нехваткой во всем, что к концу похода она оказалась неспособной самостоятельно возвратиться тем же путем, каким прошла ранее, и была вынуждена вернуться морем».
