Новченко только кивал согласно, ему по душе пришлось объяснение Мотды. К тому же там, где работал скреперист, образовывалась не просто глубокая рыхлая борозда, а просторная ровная траншея, — это вызвало особое одобрение начальника строительства, и он сменил строгий тон на благожелательный:
— Прости, братец, что я с маху чуть не обвинил тебя в анархизме. Бабалы прав, дело ты затеял полезное. Теперь скажи, ты в Карамет-Ниязе один так работаешь?
— Да нет… — Мотды чуть замялся, боясь признаться, что за спиной начальника строительства уже начало развертываться новаторское движение. — На мой метод перешли многие скреперисты.
— И отлично!.. Вы бы только потеряли драгоценное время, если бы ждали, пока о вашем методе узнает руководство стройки, да зашевелится, да одобрит его…
Сейчас же нам остается только поддержать славных передовиков! Кстати, ты премию за свое новаторство пожучил?
Мотды беззаботно махнул рукой:
— Да бот с ней, с премией, главное — канал побыстрее построить.
— Э, нет, дорогой, это непорядок. Заслужил — получай. Из личного моего фонда премирую тебя тремя месячными зарплатами… Нет, лучше так: тебе выдадут столько, сколько ты заработал за последние три месяца. Ты сэкономил стройке большие деньги, зачем же нам-то скупиться?..
Мотды вытянулся по стойке «смирно»:
— Служу Советскому Союзу!
Новченко улыбнулся:
— Мы вроде не в армии, братец.
— Мы на фронте, Сергей Герасимович На фронте строительства коммунизма!
Бабалы с любопытством и с каким-то новым для себя, теплым чувством наблюдал за Новченко. Перед ним был совсем другой человек. Еще недавно он казался Бабалы грубоватым самодуром, способным обидеть своих подчиненных, вспылить, накричать по любому поводу, непрошибаемым упрямцем, для которого тлавное — настоять на своем, прав он или неправ, малокультурным вельможей, прислушивающимся лишь к собственному мнению… Что скрывать, Новченко порой вполне отвечал такому впечатлению. Во сейчас Бабалы не узнавал его. Сергей Герасимович держался как подлинный руководитель большого строительства, преданный своему делу, отлично в нем разбирающийся, умеющий дать верную оценку рабочей инициативе, простой, все понимающий, терпеливый и человечный в обращении с настоящими тружениками, такими вот, как Мотды…
Верный законам гостеприимства и правилам туркмен чилика*, Мотды пригласил Новченко и его спутников выпить чаю и отобедать.
Сергей Герасимович в душе одобрял добрые туркменские обычаи, но даже ради них он не мог позволить, чтобы на целый час приостановилась работа скрепера. Это, по его мнению, бросило бы тень и на приглашающего, и на приглашенных. Поэтому он искренне поблагодарил Мотды, но вежливо отказался от чаепития.
Мотды понял его и не обиделся. Широко, открыто улыбнувшись, он полез на свой скрепер.
Кругом стояли рокот, гул, скрежет, пыль висела в воздухе тяжелыми облаками.
Человеку, попавшему сюда впервые, вполне могло бы почудиться, что наступил судный день…
Впрочем, и для привычного глаза картина стройки являла собой зрелище незабываемое.
Масштаб строительства, размах ведущихся здесь работ, заметный даже с первого взгляда энтузиазм строителей произвели сильное впечатление и на такого скептика, как Ханин. Он смотрел, прислушивался, пока они ходили по участку, и больше помалкивал, а когда Новченко направился к «газику», намереваясь продолжить путь, Ханин придержал его за локоть.
— Сергей Герасимович, мне хотелось бы сказать вам кое-что.
Новченко резко остановился и глянул на Ханина с насмешливым недоумением:
— Хочешь еще раз поделиться своими сомнениями?
— Нет, Сергей Герасимович, я хочу поблагодарить вас за то, что вы привезли меня сюда и дали возможность воочию увидеть чудеса, которые здесь творятся.
Новченко даже поперхнулся от удивления:
— Хм… Вон ты как запел!.. Что это на тебя накатило?
Поморщившись оскорбленно, Ханин все же продолжал:
— Видите ли, Сергей Герасимович… Я ведь не консерватор, который тупо твердит «нет» всему новому. Просто я не верю в несбыточное.
— Ты считаешь несбыточным делом — строительство канала?
— М-м… Считал. Замахнуться на Каракумы — это, знаете ли, не сразу переваришь. А я привык подходить ко всему с закономерной осторожностью: чтобы убедиться в успехе какого-либо мероприятия, мне надо приглядеться, пощупать своими руками, подумать…
