Стражи искренне радовались буйству молодой зелени, действительно здесь все было бурным, зеленым и задорным. Молодая жизнь цеплялась за штаны, рукава, волосы, обвивалась, не пускала.
Несмотря на усталость, на душе было радостно, а стражи так и вовсе ликовали:
— Хороша молодая поросль, друзья-человеки, — восклицал Белодрев. Ему вторил Пестрый:
— Никаким силам тьмы не уничтожить новую жизнь, деревья снова и снова завоюют свое пространство. Ибо так и должен выглядеть Брошенный лес.
— Почему Брошенный? — поинтересовался отец Иван.
Белодрев объяснил, что после того, как человеки поставили на холмах, за лесом, станцию (станцию ПВО — уточнил Капитан), стражи вынуждены были покинуть это место, из-за сильного излучения. За лесом перестали следить, и поэтому он стал брошенным.
Последнее, что удалось в этом лесу народу стражей, это вырастить сосны и ели. Эти деревья хорошо сопротивляются тьме. Жалко, что половина, если не больше, погибла. А посадили их сразу же, как духи с кургана накинули на степь свою сумрачную сеть. Случилось же это после того, как человеки, по наущению темных, взорвали шатер Кон-Аз-у…
— Храм в Алексеевке, — пояснил Капитан и добавил, — видите, как все в мире взаимосвязано…
Прошли еще немного и дорогу нам преградили высоченные заросли осоки и камыша. Запахло стоячей водой, сыростью.
— Пришли, — сказал Белодрев.
Обогнув заросли, мы поднялись на небольшой пригорок. Спустились в ложбинку, что плавно уходила в заросли осоки. В ложбине было сухо, безветренно и совсем не ощущался запах болота. Вокруг зеленела свежая трава, а в самом центре, из-под большого, гладко отесанного камня, бил родник c чистейшей прозрачной водой.
Вокруг родника образовалось крохотное, но глубокое озерцо, берега которого были обложены мелкой и ровной галькой. Часть родника стекала в болотце, часть по небольшой и, кажется, рукотворной канавке уходила прямо в лес.
Не говоря ни слова, мы быстро скинули рюкзаки и тщательно умылись холодной родниковой водой, смыли с себя всю нечистоту Сумрачной земли.
— Да, друзья-человеки, это исток реки, — сказал Белодрев, — река была практически мертва, все воды уходили в болото. Но ей вернули жизнь два наших брата. Когда человеки покинули станцию, и станция перестала посылать свои смертоносные лучи, эти два брата стали навещать Брошенный лес.
— Это те, которых убили гномы? — спросил Капитан.
— Да, — ответил Пестрый.
— Располагайтесь, — сказал нам Белодрев. — Здесь мы остановимся на ночь. Надо хорошо отдохнуть.
— А здесь не опасно? — спросил я.
— Теперь, после ухода наших братьев за море, нет. К тому же мы будем здесь не одни. Взгляните.
Белодрев махнул рукой в противоположную от болотца сторону. Сразу за ложбиной начиналась небольшая поляна. На краю поляны, где-то в полусотне метров от нас, возвышалось огромное, величественное дерево со странными темно-бардовыми листьями.
Дерево не было очень уж высоким (я мысленно сравнил его высоту с Серебряным Деревом; пожалуй, оно как раз бы достало до нижних ветвей), но было необычайно раскидистым, будто хотело охватить ветвями весь Брошенный лес.
— Идемте, познакомимся ближе, — предложил нам Белодрев, после того как мы омылись.
Мы встали и вышли из ложбины на поляну. Я обратил внимание, что дерево растет отдельно от всех деревьев и на небольшом пригорке. Как-то сразу стало понятно, что это непростое дерево, а как бы глава всего Брошенного леса, его центр. Мне захотелось назвать его Царь-Деревом.
У Царь-Дерева был толстенный, в несколько обхватов, морщинистый ствол, прямой, как колона. В стволе, да и во всем дереве, не было трухлявости, кривизны, дыр — дерево, несмотря на свой почтенный возраст, выглядело еще довольно крепким.
— Царь-дерево! — не удержался я.
— Пусть будет Царь-дерево, — согласился с мной Белодрев, но добавил, — только подлинное Царь-дерево — это Кон-Аз — у…
— Вот как, — оживился отец Иван, — очень интересно.
— Помните, при нашей первой встрече я сказал вам, что мы тоже знаем и почитаем Кон-Аз-у…, только по-другому, ни как вы. Так вот один из главных образов, которым Он нам открылся, это Золотое Царь-Дерево. Дерево, что удерживает все созданное, и из которого все созданное произошло.
