Ну, во первых об Анастасе. Ясно, что он предатель. Бывали случаи, когда родину предавали из любви к женщине — эдакая древнерусская Мата Хари (Марьяна Харина), спецагент князя Владимира, обольстившая и подбившая на измену страстного Анастаса — душераздирающая история для мыльных опер. Другой вариант — родину можно предать по убеждениям (например антикоммунисты, антифашисты и т. д.) Ну представьте себе, какие такие убеждения могли толкнуть корсунянина Анастаса в объятья варварского князя. У меня например мороз по коже, когда я пытаюсь себе эти убеждения представить.
Наверное все много проще — почтенный Анастас был хороший семьянин и истинный патриот. Просто у него был свой маленький бизнес. Например, большой резервуар для воды. И много маленьких голодных детей, или там много жадных любовниц, или карточных долгов. Короче — все для него упиралось в бабки. Вот он и решил водой спекульнуть. Написал, значит, на стреле (кстати — кто-нибудь проверял, уместится ли на стрелу столь длинная надпись?) и стрельнул в русов.
Ма-аленькая деталь — если бы горожане постоянно стреляли в русов, то стрелу Анастаса никто просто не заметил бы. Еще одна картинка: — стрела попадает Владимиру в щит (или еще куда-нибудь рядом — например в глаз одному из его телохранителей). Князь удивлен — Эк их расквадратило! Чего это вдруг стали стрелять? Уж нет ли в этом подвоха? Приближенные начинают усиленно искать подвох и обнаруживают. Да, кто тут из княжьих людей по гречески разумеет? Подать сюда кого-нибудь из служивших раньше в Константинополе! Такие видимо были. Но все ли они умели читать? Ладно, ладно. Уж у князя всея Руси, собравшегося крестится, точно должен быть грамотный толмач. Может даже грек. Может даже философ или монах — чем черт не шутит? Вот когда он проспался после вчерашнего, ему и дали прочесть чегой-то там на стреле.
И говорит, значит, князю толмач, похмелившись:
— Да вот тут некий Анастас — сволочь из местных — решил свой город предать. Советует тебе, князь, перекрыть водопровод… Ну, помнишь, те трубы, что подают им в город воду — мы еще ходили туда в прошлом месяце. Вот он тут пишет, где именно перекапывать надо… Сразу видно, что сам в глаза не видал того водопровода — по этим объясненьям нароешь… Может, князь, и правда — перекроем им воду, раз просят? Ну сколько тут можно толочься — от скуки же сохнем…
— Нет, брат, подождем еще месяцок. Али вам у моря не любо?.. Да и я загорю хоть немного. А там, глядишь — к Херсонесу помощь из Царьграда поспеет… Или эти жадные псы надумают-таки заплатить нам, столько, сколько сказано было… Ну, Анастас — надо запомнить… Стрела. Воду. Хе-хе. Надо рассказать им в следующий раз — идейка-то неплохая.
Да-да. Именно так все и было. Конечно, возможны нюансы — не Анастас, а Алексис, не стрела а кирпич, не водопровод, а канализация, или там газ мало ли что можно городу перекрыть, особенно если он в осаде… А может быть с водопроводом брали какой-то другой город, а тут вписано так — для красного словца. Знаем мы, как пишутся эти ваши летописи — сами писали. Одно только можно сказать наверняка — в любом греческом городе в каждом более-менее богатом доме был водоем. И колодцы нарыть не проблема особенно, если всем городом взяться. И вообще — жители осажденных городов жрали крыс, пили воду из дождевых луж, и держались в осаде годами, делая при этом вылазки, отбивая штурмы, работая сутками над укреплением обороноспособности своих городов (ну да! эти тоже гору земли перетаскали). В общем, вы понимаете, что отключение водопровода ухудшило бы комфортное, я бы даже сказал вольготное положение осажденных, но не более того…
Я думаю, тут все решалось как обычно — по накатанной схеме. Как только Владимир осадил Херсонес — к нему тут же потянулись отцы города. Поговорить о наболевшем, обсудить, понимаешь, проблемы… Обычно ведь греки ото всех откупались. Отваливали находникам круглую сумму — и те убирались, довольные, восвояси. Или, например, входили в город без грабежей и мародерства (естественно настолько, насколько это возможно).
Так и здесь — мы заплатим — вы уйдете. Но у Владимира были планы… Стоять у Херсонеса он собирался все лето — запросил поэтому отступной больше, чем обычно. Намного, видимо, больше. Ему ж в этот раз не добыча была нужна, а победа. Ну и горожане, конечно, уперлись. И все бы им ничего, сидели бы, я думаю, они в осаде хоть год, но опять помешал проклятый бизнес.
