Измена - страница 12
Шли пятые сутки, как маленький отряд покинул замок комита Шишмана. Погони за собой они больше не замечали. Возможно, урок, преподанный ромеям Всеславом, пошел им на пользу, а может, они просто сбились со следа беглецов. Но наступил час, когда этому, спокойствию пришел конец. Однажды под вечер селянин, с которым боярин Радул затеял разговор на дороге, предупредил, что по другую сторону хребта, подле которого они сейчас находились, он видел недавно разъезд византийцев. После этого сообщения маленький отряд тут же съехал с дороги в лес, спустился в небольшой овраг. Спешившись, все пятеро начали обсуждать сложившееся положение. То, что рано или поздно подобная встреча должна была обязательно состояться, все знали, ждали ее, однако каждый хотел, чтобы она произошла как можно позже. - Надобно расстаться с лошадьми и идти через перевал пешеходными тропами,- предложил боярин.-Дольше, зато безопасней. - Дунай еще далеко, поэтому кони нам крайне необходимы, - возразил Всеслав.-Может, выдать себя за друзей империи? Ангел изъясняется по-ромейски не хуже любого ромея, а кто мы на самом деле, не позволено прочитать в наших мыслях никому. Радул отрицательно качнул головой: - С ромеями могут быть болгарские бояре-изменники. Каждый из них хорошо знает меня в лицо и помнит, что я всегда был врагом империи. В разговор вступил Ангел: - Моя двоюродная сестра в этих местах замужем. Ее муж, охотничий здешнего кмета, знает окрестные горы и леса как свои пять пальцев. Уверен, что он смог бы нам помочь. - Я слышал, что кмет еще весной сбежал к ромеям, - сказал Радул. - Может, с ним и твой охотничий? - Нет, - убежденно произнес Ангел. - Прошлой осенью вместе с ним мы сражались против империи, в бою под Адрианополем он потерял руку и ногу. С той поры он не покидает родных мест, а ромеи ему ненавистны так же, как нам. Прежде я дважды бывал у сестры, могу навестить ее и в третий раз. А заодно поговорить с её мужем. - Как далеко дом охотничего? - поинтересовался боярин. - Туда и обратно - полдня пути. Если выехать немедля, к утру можно вернуться. Радул посмотрел на солнце, прячущееся за вершины гор. - Хорошо, скачи к охотничему. На ночь глядя мы все равно никуда не двинемся, однако к утру тебе следует быть с нами. Цветана с мольбой глянула на Радула. - Боярин, дозволь мне ехать с Ангелом. В пути может случиться всякое, а двое - не один. Радул задумался, потом махнул рукой. - Скачи, может, на самом деле чем-либо пригодишься... Ангел не ошибся в расчетах - вместе с Цветаной они возвратились с первыми лучами солнца. - Боярин, я видел сестру и ее мужа. Охотничий поможет нам,-сообщил он, спрыгивая с коня. - Чем и когда? - Он будет ждать нас с заходом солнца у моста через Чертово ущелье. Возле последнего изгиба дороги перед мостом надобно трижды прокричать кукушкой, после чего взвыть по-волчьи. Это послужит сигналом, что скачем мы. Охотничий проведет нас свободными от ромеев тропами к самой Дунайской равнине. - Молодец, ты свершил большое дело,-обрадованно произнес боярин.- Покуда отдохни, а вечером поспешим на встречу. Отправив слугу-дружинника наблюдать за дорогой, Радул и Всеслав вместе с Ангелом и Цветаной тоже пристроились у маленького костра на отдых. Однако в полдень Радул почему-то решил изменить место пребывания маленького отряда. Подняв всех на ноги и ничего не объясняя, он велел, перебраться на противоположную сторону дороги и углубиться на добрую версту в лес. Здесь, в густых, зарослях орешника, получив строгий наказ боярина не разводить огня и громко не разговаривать, они пробыли до заката солнца. Вечером Радул удивил всех снова. Вместо того чтобы спешить к Чертову ущелью на встречу с охотничим, он приказал быть готовыми к любой неожиданности, а сам с возвратившимся из дозора слугой выехал к дороге. Примерно через час он вернулся один. - Боярин, солнце: уже зашло, - заметил Ангел, подходя к нему. - Охотничий ждет нас. - Мы не поедем к нему, - сухо ответил Радул. - Почему? - удивился десятский. - Я видел утром плохой сон. По дну неведомого мне ущелья бежал кровавый ручей, и ноги помимо воли сами влекли меня к нему напиться. Это вещий сон, Ангел. Чужая кровь предупреждает о возможной гибели, которая поджидает меня у какого-то ручья в ущелье. Поэтому никто из нас не поедет к Чертову ущелью. Я решил внять гласу богов и повиноваться им. - Ты - христианин, боярин! Неужто веришь в языческие бредни о голосе крови и вещих советах богов во сне? - спросил удивленный десятский. - Я тридцать лет верил в наших старых богов,- ответил Радул, и лишь последние десять стал признавать власть на небе Христа. Однако доселе я одинаково внимаю всем богам, которые желают мне добра, поэтому мы не отправимся к мосту через ущелье. - Воля твоя, боярин, - послушно сказал Ангел, опуская глаза.- Но если ты отказываешься от помощи охотничего, что задумал делать сам? - То, что раньше: перебираться через хребет, сохранив при этом коней для дальнейшей дороги. Для этого сейчас мы разделимся на две группы: Тебя здесь никто не знает, ты хорошо понимаешь и говоришь поромейски, отчего тебе на самом деле не выдать себя за имперского лазутчика? Возьмешь с собой Цветану, прихватите наших с сотником коней и езжайте с ней, не таясь, через хребет. Перебирайтесь на ту сторону сами или с помощью охотничего, однако завтра в полночь вам надлежит быть там. Я и сотник будем ждать у скал Орлиного гнезда. - Я не знаю тех мест, боярин, - сказал Ангел, внимательно слушавший Радула. - Скажи точней, где отыскать тебя. - Зато скалы у Орлиного гнезда хорошо известны мне, поскольку тамошний боярин Мануш - мой добрый друг, и я часто гостил у него. Будьте с Цветаной подле скал в полночь, мы с сотником сами найдем вас. Услышите два крика филина и три коротких лая шакала - знайте, что это мы. Когда Ангел с девушкой исчезли в лесу и среди кустов стих стук копыт их коней, боярин повернулся к Всеславу: - Знаю, о чем хочешь спросить, поэтому прошу: не говори покуда ни слова. Мне самому еще не все ясно, однако я понял главное - смерть идет рядом с нами. Сейчас нам с тобой предстоит проверить это. Готовься. Радул перебросил щит из-за спины на левое плечо, обнажил меч. Поймав на себе удивленный взгляд русича, посоветовал: - И готовься к бою тоже. Заодно знай, что всякий, кого повстречаем в лесу на пути, - наш недруг, поэтому бей его первым... насмерть и без всякой жалости. К величайшему изумлению Всеслава, боярин повел его к месту их прежнего лагеря. Они спустились в овраг, где провели предыдущую ночь и, время до сегодняшнего полудня, нашли пепелище своего костра. Радул остановился. - Сотник, после нас здесь были чужие. Ищи их следы. Он первым опустился на корточки и, словно собака, начал всматриваться в землю. Все еще ничего не понимая, его примеру последовал Всеслав. Ярко светившая луна помогала в их поисках, и через несколько минут боярин подошел к русичу. - Что молвишь, сотник? - Ты прав, боярин, после нашего ухода у костра побывали чужие. Причем в немалом числе. - Кто это был? Крестьяне, пастухи, воины? - Воины, вот следы сапог одного из них. Смотри, как глубоко вошли каблуки в землю. Выходит, хозяин сапог был в тяжелой броне. А рядом со следами сапог вмятина от древка копья, на которое он опирался... Теперь взгляни на этот дуб. Видишь на нем порез от обнаженного клинка, которым кто-то случайно задел по коре? Я обнаружил следы больше десяти человек, все они с разных сторон ведут к костру. Это значит, что неизвестные воины хотели окружить нас. Радул удовлетворенно усмехнулся. - Всеслав, только что ты сам ответил на один из собственных вопросов, которые недавно хотел задать мне. А вскоре ответишь и на все остальные. Пошли. Теперь боярин повел сотника вдоль дороги в направлении Чертова ущелья. Возле последнего поворота перед висевшим над пропастью мостом он остановился, прислушался. Затем, не выходя из леса, трижды прокуковал кукушкой и протяжно взвыл поволчьи. Однако вокруг, как и прежде, продолжала царить тишина. Радул еще раз повторил условленный сигнал, и вновь в ответ не прозвучало ни звука. - Сотник, я поищу охотничего, а ты приготовь лук и стрелы. В случае малейшей опасности для себя или меня стреляй без промедления. Услышишь мой свист - ты его знаешь - ступай ко мне. Согнувшись, прячась за щитом, с мечом в правой руке Радул быстро перебежал дорогу и исчез в кустах у поворота, где их должен был ждать охотничий. Положив стрелу на тетиву, Всеслав весь превратился в слух, и вскоре из кустов, где пропал боярин, прозвучал его свист. Не выпуская из рук лук и стрелу, русич тоже пересек дорогу, встретился с болгарином. - Сотник, ты хороший следопыт, - с мрачной усмешкой произнес Радул. Поэтому сейчас расскажешь о том, что произошло возле поворота перед мостом. Начни с этого... Протянув руку, он указал на торчавшую из ствола дерева стрелу. Рядом на земле валялся сломанный наконечник еще одной. Сотник поднял его, поднес к глазам. Скривился, отбросил в сторону. - Жди меня здесь, боярин, я скоро вернусь. И расскажу о том, что случилось на этом месте. Всеслав отсутствовал несколько минут, а когда возвратился, его лицо было таким же мрачным, как у Радула. - Здесь была засада, боярин. Не меньше десятка стрелков сидели на деревьях и прятались - в кустах, поджидая группу конных. Когда те появились у поворота, лучники расстреляли всех в упор, а затем сбросили их тела в пропасть. - Это все, что ты смог понять сотник? - с заметным разочарованием в голосе спросил Радул. - Стрелы византийские, значит, в засаде находились ромеи, - добавил к прежде сказанному Всеслав, самолюбие которого было задето. - Но кого они ждали и почему именно здесь, ответа не знаю. Коли ты, боярин, смог увидеть и понять больше, слушаю тебя. - Ты, сотник, увидел все, что только можно было увидеть, и все-таки мне известно о случившемся у моста, гораздо больше. Здесь на самом деле была устроена засада, и в ней действительно сидели ромеи. Но ждали они не просто группу конных, а подстерегали наш отряд, Всеслав. Это мы должны были быть расстреляны ими, и только счастливый случай спас нас от смерти. - Твой вещий сон, боярин? Радул тихо рассмеялся. - Нет, Всеслав, никакого сна я не видел. Все гораздо проще, я сейчас расскажу тебе обо веем. Только вначале давай уйдем отсюда. Они снова перебежали дорогу, забрались в глубокую скальную расщелину. Положили из предосторожности рядом с собой обнаженные мечи, сдвинули головы как можно ближе. - Помнишь, как Ангел предложил нам помощь своего родственника-охотничего? - шепотом спросил Радул. - Как я поверил ему, и он ускакал вместе с Цветаной? - Да, боярин. - Цветана любит Ангела и не отходит от него ни на шаг. Когда они прибыли в усадьбу охотничего, десятский оставил ее у ворот, приказав следить за дорогой. Не знаю, что взяло в Цветане верх - ревность или подозрительность, но она тайком пошла за Ангелом и слышала его разговор с мнимым охотничим. - Почему "мнимым"? - Во всей усадьбе Цветана не видела ни одной женщины. Там находились только четверо мужчин-воинов, с которыми и разговаривал Ангел. И ни одик из них не был калекой, каковым, по словам десятского, являлся охотничий. Зато все четверо собеседников Ангела были в болгарских плащах, однако в византийских доспехах под ними и говорили с десятским по-ромейски. Прежде чем начать разговор, Ангел и один из чужаков показали друг другу свои перстни. - Ты веришь всему этому, боярин? - Почему бы и нет? Тем более что мне сразу припомнился один случай. Еще весной наш соглядатай, давно живущий у ромеев, передал комиту Николаю, что один из сотников боярина Самуила, изменившего Болгарии, под чужим именем был заслан лазутчиком к русам. Недавно в Доростоле болгары казнили группу бояр-изменников, но упомянутого сотника среди них не оказалось. И я подумал, а не личину ли нашего Ангела принял сотник-предатель боярина Самуила? Всеслав не мог сдержать возгласа удивления. - О нем говоришь, боярин? Ангел спас жизнь мне и Цветане! Я сражался вместе с ним против ромеев в Преславле и на македонских перевалах! Он предупредил воеводу Сфенкела о возможной измене болгарских бояр и не ошибся. О том же он предостерегал через меня в Доростол великого князя Святослава и тоже оказался прав. Я верю ему, как себе, боярин! - запальчиво закончил русич. - А я точно так доверяю тебе, сотник,-тихо проговорил Радул.- Поэтому твое мнение об Ангеле для меня куда значимее, нежели рассказ Цветаны и даже мои собственные подозрения. Однако на всякий случай я решил все-таки проверить десятского. Прежде всего сегодня в полдень я изменил место привала и предпринял все, чтобы Ангел не смог отлучиться от него ни на миг. Этим я обезопасил наш отряд от возможного нападения ромеев, с которыми, по словам Цветаны, десятский беседовал ночью, и лишил его новой встречи с ними. Проверку я устроил ему вечером. Оставив вас в лесу, мы со слугой поехали к дороге и дождались там небольшую группу воинов-болгар, скакавших в сторону Чертова ущелья. Велев слуге присоединиться к ним, я приказал ему на последнем перед мостом повороте крикнуть трижды кукушкой, после чего взвыть по-волчьи. Если все случится так, как обещал Ангел, слуга должен тотчас вернуться ко мне. Однако, как тебе известно, он не возвратился до сих пор. Думаю, что он разделил судьбу расстрелянных у моста из засады воинов и покоится сейчас вместе с ними на дне ущелья. Томимый дурными предчувствиями, я прибыл к вам, избавился от Ангела и Цветаны, отправив их верхом через перевал, а с тобой, Всеслав, от которого у меня нет тайн, решил проверить свои подозрения. Как я это делал и что обнаружил, ты знаешь. - Да, боярин, я видел все. Но при чем здесь Ангел? Отчего я должен верить словам Цветаны больше, чем поступкам, совершенный десятским на моих глазах? Разве случившееся сегодня не может иметь иную причину, кроме предательства Ангела? - Я тоже думал об этом, сотник, - задумчиво сказал Радул. - Знай, что Ангелу я не верю вот еще почему. Недавно Цветана мне рассказала, как однажды на ее глазах он изрубил деревянные фигурки наших старых языческих богов. Я тоже, как он, христианин, но никогда не осквернял и не глумился над верой своих отцов и дедов. Она свята для меня, как всякая иная память о предках. А тот, кто не уважает и не чтит прошлого собственного народа, не может иметь чистую, незапятнанную душу. Поэтому я говори тебе, Всеслав: у меня нет веры Ангелу. - А у меня есть,-упрямо ироговорил русич. Радул пожал плечами: - Значит, кто-то из нас ошибается. Если прав я, это грозит большой бедой делу, с которым мы скачем в Доростол. Ты согласен еще раз проверить Ангела, чтобы навсегда покончить с моими сомнениями? - Согласен. Причем как можно скорее. - Даже в случае если это опять может повлечь эа собой чью-то смерть? изменившимся, словно чужим, голосом спросил боярин. - На этот раз уже не моего слуги, а кого-то из оставшихся? - Даже если это будет грозить гибелью мне самому. - До этого, сотник, дело покуда не дошло. Хотя, думаю, что рано или поздно, дабы раскусить Ангела до конца, нам придется бросить вязов смерти. Что из этого получится, сказать трудно. За неверие Цветане я заплатил гибелью своего вернейшего слуги. Посмотрим, во что обойдется твоя излишняя доверчивость Ангелу.
