– Выходит, и я изменник? – Спиридон сжал запястье свояка, и выпавший из руки нож воткнулся в палубу.
– Да! Ты продал свою отчину под Изборском, но сделал это за серебро. Разве не так? Ой, чуть не забыл, был и личный мотив. Забыл? Так напомню, ты настолько ненавидишь лишившего тебя всего Ярослава Всеволодовича с его выкормышами, что готов был зарезаться, дабы им худо стало. – Грот сбросил руку со своего запястья и оттолкнул от себя слегка растерявшегося Спиридона. – Но теперь у тебя новая родина, истинный бог и, запомни, тот, у кого полный кошель марок, сам может выбрать себе отчизну и как жить.
Крыть было нечем, и Спиридон только скрипнул зубами.
– Чёрт с тобой, идём к твоему ярлу. Только сначала я на амбары с хлебом хочу посмотреть.
– Разумеется. Я даже с тобой пойду.
– Куда ты денешься, – Спиридон ещё раз плюнул, но в этот раз ветер пощадил свея, – но попомни мои слова, не всегда надо вставать на сторону того, кто сильнее.
Возле места, где предположительно должен был находиться амбар с зерном, кружившая над головами крупная стая птиц однозначно подтверждала сделанные ранее выводы. Грот со Спиридоном только руки ещё не потирали: пташкам с неба виднее, где зёрнышко поклевать. Помимо этого, в некогда глухой и непролазной чаще от реки и в глубь леса вытоптанная земля, отсутствие хвороста и пеньки срубленных деревьев. Всё прямо кричало о длительном присутствии людей, но косвенные улики лишь раззадорили авантюристов. Для полной уверенности в своих догадках оставалось увидеть своими глазами, как вышла неувязка. Потеряв осторожность, Грот вышел на протоптанную тропу, задел ногой натянутую поперёк бечёвку и чуть не схлопотал стрелу в лоб. Спас Спиридон, толкнувший свояка в самый последний момент. Вскоре незваных гостей обстреляли из лука, а многочисленные крики: «Лови татей» заставили шпионов ретироваться. Сомнений в значимости охраняемого объекта больше не возникало. Решив не искушать судьбу, они бросились со всех ног к Неве и в дальнейшем пребывали в уверенности, что только благодаря внезапному грому с дождём погоня отстала. О потерянной шапке старались не вспоминать. За всё приходиться платить, и хорошо, что отделались малой толикой. Через четырнадцать дней шнека с торговыми гостями благополучно пристала к шведским берегам.
Ярл Ульф Фаси внимательно выслушал Грота. Более того, позволил себе улыбнуться, оценив его потуги по продаже информации как шутку. Со стороны это выглядело забавно. Словно опытный мошенник, наблюдая за неуклюжим напёрсточником, ставит тому наименьший балл в профпригодности, при этом высказывая одобрение за проделанную работу. То есть похвалил за составленный план местности устья Ингрии и назначил Спиридона, как бывшего боярина, ответственным за снабжение войска продовольствием. Тем самым подтвердив известную поговорку: ярл не жадный, ярл – справедливый. Так сказать, предоставил все карты в руки, давая возможность проявить себя на местах. Тратить занятые в Висби марки на закупку еды Фаси не собирался, он даже в Ижору идти не хотел, обстоятельства вынуждали браться за то, что могло принести в будущем славу и богатство. Строительство крепости было подгадано к сбору урожая и дани, иначе в малозаселённой области не выстоять. А пока до него ещё предстояло дожить, и запас хлеба, о котором рассказал Спиридон с Гротом, оказался очень кстати. Весь поход готовился впопыхах, и надеяться на снабжение большого войска извне – не совсем разумно, а данные Эриком Картавым обещания не оставить экспедиционный корпус голодным – всего лишь слова. Страна переживала далеко не лучшие времена, и случись что-нибудь, к примеру, внезапный интерес датчан к приграничной области, как наступит крах. Если у тебя пожар в сенях, ты не станешь помогать соседу доить корову. Побежишь за водой и сам на помощь звать будешь. Об этом и о многом другом поздними вечерами Фаси размышлял, выходя к Белой скале, на которой, по преданиям, когда-то предсказывал судьбу по рунам знаменитый Бьёрн из Хоги. В прошлом году он был здесь вместе со своим другом Гунгиром. Тот тоже гадал и предсказал смерть Ульфа в этом десятилетии, если тот не совершит угодный богам поступок. Не являясь рьяным поклонником Христа, Фаси в предсказания верил и всё чаще рассматривал этот поход как исполнение завета пророчества. По крайней мере, желал, чтобы это было так. Отщепив изрядный кусок от побережья новгородцев, он, как датчане в Колывани, мог закрепиться там. А потом, угрожая набегами, да что там набегами, просто перекрыв реку и взимая пошлину, существенно пополнить свою казну. Именно свою, а не Эрика. Зная о планах орденцев развивать успех в сторону востока, Фаси со своей крепостью становился значительной фигурой, как минимум на пару лет, в перспективе… кто знает, может, и снилась мечтательному шведу корона герцога Новгородских земель. И если это не поступок, угодный богам, то что тогда надо сделать?
