— Сколько это займет времени? — прошептала она.
— Не больше нескольких минут.
Финтан посмеялся, холодно и колко.
— Это ты так думаешь.
Олден не обратил на него внимания, прикладывая руки к его вискам.
— Вперед, Софи, и соединись с моими мыслями. Дай мне знать, когда будешь готова.
Она чувствовала себя слишком потрясенной, чтобы думать. Но она закрыла свои глаза, попыталась вытянуть свой разум и…
… подумала, что от недомогания может упасть прямо на пол.
Она сделала глубокий вдох и попыталась убедить себя, что это не отличается от получения новых навыков на ее уроке телепатии. Это не помогало ей так, как ей хотелось, но когда она попыталась снова, то смогла расширить свое сознание достаточно, чтобы достичь мыслей Олдена.
Его мысли заполнили ее голову, окутывая, словно мягкий бриз.
Нет причин для беспокойства. Я доверяю тебе.
Говоря ей не беспокоиться, он словно велел ей не дышать. Но все, что она сказала:
Будьте осторожны.
Ты тоже.
Она считала каждый вдох и выдох, задаваясь вопросом, как она узнает, что взлом памяти начался. Изменится ли что-нибудь? Будет ли это ощущаться по-другому?
Потом разум Олдена потемнел и стал холодным, а Финтан начал пронзительно кричать.
Софи крепче сжала запястье Олдена, заставляя себя оставаться на мысленной связи, когда поток изображений лился сквозь ее ум. Она старалась не заострять на них внимания, пыталась позволить им всем проскользнуть через ее сознание и исчезнуть.
Но Эверблейз горел слишком ярко, чтобы быть незамеченным.
Она видела глазами Финтана, как он и пять других эльфов в темно-оранжевых накидках протянули к небу свои руки. Она чувствовала пульсацию в его голове, когда он сфокусировал внимание на крошечных покалываниях теплоты, идущих от сверкающих звезд, но он сосредоточился, превозмогая боль, и досчитал до трех. Как один, все шестеро позвали тепло на землю.
С секунду тепло не обращало на них внимания. Потом шесть линий неоново-желтого пламени направились прямо на эльфов, увеличивая скорость с каждой секундой. Другие открыли от удивления рты и отступили, но Финтан не шелохнулся, раскрывая ладони и приказывая огню покориться его воле. Языки пламени закрутились и свернулись в огненный шар размером со слона, который навис над ними.
Слезы терзали его глаза, когда он впитал силу огня более чистого, более ценного, более прекрасного, чем когда-либо украшавшие землю. Но пламя отказалось оставаться ограниченным, и огненный шар вспыхнул, разливаясь дождем из частичек рассеявшегося огня.
Финтан укрыл свое лицо накидкой, но падающие искры зацеплялись за огнеупорную ткань и загорались. Он скинул одежду, обглоданную огненным языкам, и перепрыгнул через кромку пожара, скатившись по участку прохладной травы, которая еще не сдалась пламени.
Его грудь сковал кашель, а кожа покраснела, саднила и пульсировала от боли, которую он и вообразить не мог, словно его кололи сотни обжигающих игл.
Его первые ожоги.
Но он был жив.
И он был одинок.
Вспышки оранжевого хлестали среди желтых языков, и Финтан поднялся на ноги, понимая, что это были фигуры его друзей. Он кричал огню стихнуть, но пламя раздувалось выше, сверкая, словно смеясь над ним. Все, что он мог делать — это наблюдать за их безумными лицами, когда огонь набросился на них. Потом он упал на колени, и его вырвало.
Софи почувствовала желание сделать то же самое.
Она старалась выкинуть весь это ужас из своей головы, но похоже, что память обжигало следом за глазами. Она могла лишь беспомощно наблюдать, как Финтан вертел в руках свой следопыт, ненавидя себя за то, что не обращал внимания на душераздирающие крики своих друзей, когда он тянулся к свету.
И прежде, чем он исчез в ярком блеске, воспоминание рассыпалось.
Софи рванула обратно в свое сознание, как только картинка распалась на миллион блестящих осколков, которые поглотила темнота разума Финтана.
Олден тяжело вздохнул.
Вы в порядке? спросила она, сжимая его запястье.
Он разрушает воспоминания, не хочет, чтобы я видел их. Я должен работать быстрее. Соберись с духом.
Град изображений превратился в ледяной ливень. Потом в неистовый поток. Но воспоминания продолжали крутиться и вертеться, и когда Олден старался сосредоточиться на них, они превращались в густой туман, который все заволакивал.
