На четвереньках она опять приползла в гостиную и ненадолго задержалась, прислушиваясь у кухонной двери. Ничего не слышно. Внезапно яркая полоса света прорезала темноту и воткнулась в пол кухни. Свет исходил из окна, на черном фоне которого словно зажглась маленькая яркая луна. Медленно полоса света поднялась от пола, обшарила полки с консервами и затем внезапно метнулась в сторону ванной.
Пэт затаилась, сжавшись в комочек за дверью, ведущую на кухню, зажмурив глаза, будто этот ищущий наглый поток света бил прямо в лицо. Охвативший ее ужас почти парализовал тело… Секунду-две раньше, и она попалась бы в эту световую ловушку. Беззвучные слезы катились по ее щекам.
Прошло много времени, прежде чем дрожащая и ослабевшая Пэт смогла добраться ползком в спальню родителей и лечь на кровать. Ночная тишина наполнилась своими звуками: еле слышными, вкрадчивыми шорохами мелких животных, редким скрипом сучьев. Каждый из этих звуков чем-то отличался от другого и вызывал внутри нее жалобный всхлип. Похолодало, и, чтобы согреться, Пэт укрылась пледом, зная, что не следует ни в коем случае засыпать.
Тем не менее, по мере того, как теплота обволакивала ее тело, веки отяжелели, и она почти задремала. Вдруг ее сердце словно укололо, и, открыв широко глаза, Пэт приподнялась на локтях. Что-то насторожило ее. Неужели он… Он проник в дом?
Какое-то движение привлекло ее глаза к окну. У девушки перехватило дыхание. Чувствуя себя в относительной безопасности в этой спальне, она совершенно забыла о дереве. В темноте незнакомец взобрался по стволу лиственницы на такую высоту, откуда он мог видеть, что находилось в спальне. Она отчетливо различила контур его головы, торчащей рядом со стволом. Чуть больше длинной секунды Пэт не могла оторвать взгляд от окна, затем, по-прежнему опираясь на локти, перевернулась вокруг себя к краю постели и мягко упала за кровать как раз в тот момент, когда он включил свой электрический фонарь и с его помощью стал методически рассматривать комнату.
Терзавший девушку ужас приобрел новые, более зловещие очертания. Он стал настолько тяжелым, что почти подавил ее разум. Пэт еле соображала. Он знает, что я здесь, повторяла она вновь и вновь. Знает, что я здесь. Он знал это с самого начала. Он хочет добраться до меня.
Признание реальности подействовало на нее почти облегчающе. Она провела ладонью по глазам и не обнаружила слез. Девушка почувствовала отвращение, порожденное в ней той близостью, которая возникла между ними, близостью смертельной игры в кошки-мышки, происходившей в темноте.
И, все же, опасаясь, что по-прежнему находится во власти воображения, Пэт попыталась вновь призвать на помощь свою рассудительность. Все, что незнакомец сделал до сих пор, это то, что он постучал в двери. Он думал, что дом пуст. Скорее всего, он был бы также напуган, как и она, если бы обнаружил, что кто-то есть внутри, и, скорее всего, убрался бы отсюда. Он хочет проникнуть в дом, чтобы запастись продуктами или просто выспаться. И он все еще опасается сделать это. Наверно, по-прежнему не знает, что она здесь. Странное чувство, словно она попала в ловушку, расставленную темнотой, заставляет ее воображать всякие ужасные вещи.
— Если бы я спустилась с холма, подобно ему, — прошептала Пэт, — если бы я, а не он, постучала в незнакомую дверь, и никто бы мне не ответил, затем…
Но дальше ее мозг отказался логически мыслить.
Она поджала под себя ноги и, лежа на полу возле кровати словно оцепенела… Прошло еще какое-то время. И, когда она услышала со стороны кухни какой-то скрежет, она лишь утвердительно кивнула головой. Пэт давно ожидала нечто подобное, поэтому ничуть не удивилась. У него есть, вероятно, какой-то инструмент, и он взламывает заднюю дверь, чтобы войти. И он сейчас войдет!
Она попыталась представить, что этот человек сделает, как его шаги зазвучат, сколько времени пройдет, прежде чем он найдет ящик для электрических пробок. Она стремилась ощутить все напряжение ситуации, чтобы для нее не было никакой неожиданности. Нервы напряглись до предела при мысли, что он обнаружит ее. Но, казалось, деться некуда, потому что ее разум не мог выйти за пространство этой комнаты. Девушка продолжала оставаться на полу, безвольная и сломленная, помышляя лишь об одном: где бы найти небольшое и укромное местечко, чтобы спрятаться там.
