Девушка почувствовала, что совершила ошибку, что замечено ее резкое движение. И даже показалось, что сверкнули его глаза, когда она исчезла из вида.
Она прижалась спиной к стене рядом с дверью, пытаясь убедить себя, что он, возможно, так и не увидел ее. Пэт уже сожалела о своей неосторожности, потому что теперь он может остаться надолго, а ей ничего другого не остается, как делать вид, что ее нет в доме.
Молодой человек вновь приблизился к коттеджу. Она услышала, как он раздвинул кусты смородины, росшие под окном кухни, сломав при этом пару веток. Затем к ее удивлению лицо незнакомца приблизилось вплотную к закрывавшим окно жалюзям и почти полностью затемнило проникавший снаружи свет, пока он вглядывался вовнутрь.
Он не мог ее видеть. Лишь мог разглядеть — она осторожно повернула голову и осмотрелась — мог разглядеть заднюю стену кухни, что напротив окна, холодильник рядом с ним, керосиновую плиту и над ними деревянные полки, на которых стояли банки с консервами. Вероятно, он мог предположить, что полуоткрытая и видимая из окна дверь у левой стены вела в небольшую спальню. Внизу под окном можно увидеть край раковины и угол покрытого пленкой кухонного стола, затем тыльную сторону задней двери, сбитой из толстых досок. Но он не мог видеть стены, к которой она прижалась спиной.
Ей показалось, что он разглядывал кухню очень долго, словно пытаясь заметить малейшее движение или запомнить все, что находилось в помещении. Но для чего это ему нужно?
Наконец, он отнял свое лицо от жалюзей. Она вновь услышала хруст ветвей кустов смородины, пока он пробирался сквозь них к задней двери коттеджа. Тыльная ручка замка задвигалась рядом с ней, сначала нерешительно, затем все более требовательно.
— Самое главное, что он, вероятно, не уверен, есть ли кто-нибудь в доме, и об этом не надо забывать, — напомнила она себе, стиснув зубы. — Люди иногда ведут себя странно, когда не знают, что за ними наблюдают.
Пэт внезапно осознала, что он может попытаться открыть боковую дверь, убедившись, что эта заперта. Кроме того, в боковой двери имелось наверху небольшое окошечко. Ей поэтому следовало первой добраться до этой двери и задернуть изнутри занавеску на окошечке. В противном случае, она лишится свободы передвижения по дому, пока он не уйдет. Если этого не сделать, он может стоять у боковой двери и разглядывать гостиную, сколько ему заблагорассудится.
Мысль о том, что необходимо скрытно пробраться от стены к боковой двери, испугала ее. Такое чувство страха она еще не испытывала. Страх диктовал ей избегать открытого пространства.
Она подумала, что было бы неплохо, если бы миссис Элфинстоун вернулась. Пэт решила, что помимо присутствия снаружи незнакомца на ее нервы действует царившая в доме необычная тишина — в результате чего, находясь в коттедже, она не чувствует себя в безопасности.
— Ты должна заставить себя двигаться, — сказала она, и внезапно представила всю комичность ситуации: себя, стоящую спиной у стены лишь из-за того, что какой-то глупый молодой человек шатается у дома. Должна же быть веская причина его присутствия! Может быть, она обронила что-нибудь по дороге, и он пытается вернуть ей утерянную вещь? Или он нуждается в том, чтобы ему показали дорогу, и хотел расспросить ее? Или — кто знает — он обыкновенный «приставала», так назвала ее мать слишком фривольных и назойливых молодых людей.
Она выскользнула из угла и на цыпочках бесшумно пересекла гостиную, обретя уверенность, как только покинула кухню. Осторожно задвинула дополнительный засов на боковой двери и задернула занавеску.
Теперь он не мог ее видеть, если она не появится на кухне или у входа в спальню. К тому же, дом располагался на очень крутом холме. Его передняя часть выступала к озеру, и длинная, задернутая жалюзями изнутри, сплошная веранда возвышалась над берегом на высоте двенадцать футов.
Пэт взяла книгу, мягко ступая, прошла в спальню родителей — небольшую комнату, постоянно затененную огромной лиственницей, возвышавшейся напротив окна. Девушка взбила повыше подушки, улеглась на кровать, рассчитывая переждать, пока молодой человек уйдет.