— Анастасиюшка, дорогая, — он обнял её и начал пылко целовать.
Княгиня в растерянности только лепетала:
— Сашенька, Сашенька, мы не дома!
Когда прошёл первый порыв радости, он зажёг несколько свечей. И Анастасия увидела мужа. Он сильно изменился. Оброс. В волосах появилась седина. А главное, постарел. Выглядел каким-то сгорбленным стариком. Да и одет был далеко не по-княжески.
Жена отступила на шаг.
— Александр, — с удивлением спросила она, — ты что, бежал?
Александр и её окинул критическим взглядом:
— Да и ты... не лучше! А всё он, — чуть не рыдая, воскликнул князь. — Это он нас лишил родины.
— Да кто «он»?
— Да твой Иван.
— Мой Иван? — в голосе её послышалось возмущение. — Я не хочу с тобой говорить! Когда это кончится?
Князь почувствовал, что она может уйти, и упал перед ней на колени.
— Не уходи, умоляю тебя! Я приехал только ради тебя, рискуя жизнью. Только желание видеть тебя заставило меня одеть это тряпье.
Слова мужа смирили Анастасию. Княгиня села в кресло. Александр подполз к ней и положил голову на её колени.
— Я столько тебя не видел! А ты стала ещё прекрасней! Милая... — он поднялся.
Ночью метель внезапно прекратилась, и луна, улыбаясь во весь рот, затянула к ним в окошко. Они лежали счастливые. Князь закинул руки за голову и мечтательно произнёс:
— Господи, как хорошо! Помоги, чтобы я мог жить хотя бы в Пскове.
— Терпи, и Бог поможет, — в голосе Анастасии слышались мольба и уверенность.
— Да, да, — смиренно согласился он.
— А ты не будешь возражать, если я съезжу проведать матушку? Уж сколь лет я не видела её. Как она там.
— Ты... туда? — брови князя приподнялись от удивления.
— Да, а что?
— Ты хочешь попасть в лапы?..
Еле сдерживая улыбку, Анастасия сказала:
— А ты мне оставил надёжную охрану. Не правда ли?
Он понял, что деваться ему некуда.
— Ну что, съездить к матушке надо. Поди, заждалась старушка.
Князь Иван Данилович вышел из церкви, и на душе его стало легко. Вдруг перед ним неожиданно встал какой-то человек в монашеском одеянии.
— Что надо, мил человек? — сверля его глазами, но спокойным голосом спросил Иван Данилович.
— Я послан сказать тебе, князю, что в Саввино-Сторожевском монастыре тя очень ждут. А чтобы ты узнал кто, вот тебе! — и он подал туго свёрнутую ткань.
Сказав, человек нахлобучил на голову капюшон, повернулся и быстро направился к воротам.
Когда князь пришёл к себе и развернул ткань, сердце его ёкнуло. Он узнал — это была её накидка: «Она ждёт меня!» Через какое-то время, не сказав никому ни слова, он с Савёлом поскакал в сторону Звенигорода. И на следующий день они стояли перед высокими стенами монастыря. Наверное, никто не ожидал, что они так быстро появятся, и Савёлу пришлось приложиться к воротам рукоятью меча. Удары были настолько сильны, что быстро раздался чей-то голос:
— Кто?
— Открывай, князь Московии! — крикнул Иван Данилович.
Ворота заскрипели и широко распахнулись, чтобы встретить дорогого гостя.
Анастасия приняла его в келье. Узкая, застеленная тёмным покрывалом кровать. Маленький столик со свечой и божественными книгами, ослон с высокой спинкой да узкий платяной поставец. Иконы в углу с лампадкой. Она стояла, опершись рукой о стол. Из высокого оконца прямо на неё падал утренний свет, и княгиня была похожа на фею, которая могла улететь с этим светом.
Князь подошёл, опустился на колено и припал губами к её руке. Он задержался с поцелуем, а она не поднимала его. Только по-особому смотрела на его кудрявую голову. Наконец, он поднялся. Не выпуская её руку, спросил:
— Что случилось?
Она улыбнулась мягкой, очаровательной улыбкой.
— А ты не изменился. Ты всё тот же юноша.
— А ты ещё прекраснее стала, — с пылом воскликнул он.
Анастасия показала рукой на ослон и сказала:
— Садись, князь.
Князь только покачал головой и подставил его ей. Она присела на краешек, посмотрела на князя и опустила голову.
— Я... я прибыла сюда, чтобы умолить тебя, — она замолчала, голова её склонилась ещё ниже.
— Говори, я всё сделаю!
Княгиня подняла голову. В её глазах стояли слёзы:
— Помоги... моему мужу вернуться в Псков.
Иван Данилович посмотрел на неё. Потом отвёл взгляд, щёлки глаз сузились.
