Христианство становилось деполитизированным и демистифицированным. Обычные англиканские трактаты конца XVII в. носили такие названия, как «Разумность христианства» и «Христианство без тайн». Если раньше на Бога смотрели как на самую основу природы и жизни, то теперь он стал творцом, запустившим механизм жизни, духом, действующим внутри человека и заставляющим его соблюдать нормы морали. Проповеди подчеркивали важность добрососедства и милосердия. Священники проповедовали, что религиозный долг заключается в том, чтобы жалеть стариков и животных. Идеи об изменении мира волновали их в меньшей степени. Представитель диссентеров Джон Локк, выступавший за религиозную терпимость, смотрел на Церковь как на свободное общество людей, собирающихся вместе для почитания Бога наиболее предпочтительным для них образом. Религия потеряла свое значение, стала чем-то вроде увлечения. Властям не нужно беспокоиться о том, что происходит на частных собраниях. Пуритане предыдущих поколений не могли и представить себе подобное.
Ослабление религиозных чувств, ломка мировоззрения, сказавшаяся на религии в целом, проявились в литературе и науке. Театр эпохи Реставрации отличается от театра эпохи короля Якова не только вульгарностью и тривиальностью, но и мирским характером. Метафизическая поэзия, которая коренилась в религиозном опыте восприятия природы, уступила место религиозной поэзии – либо рассудочной и холодно-рациональной, либо еще более бесплотной и потусторонней.
Обмирщение повлияло также на изобразительное искусство. Загородные резиденции Тюдоров и Стюартов подчеркивали патриархальные христианские ценности, так как они содержали помещения для слуг и общие столовые. Размещение людей за столом могло отражать их социальный статус, но при этом сохранялась свобода общения. К концу XVII в. были построены новые дома с интимными покоями и личными столовыми, в то время как слугам была отведена отдельная территория. Эти дома располагались в огромных парках, окруженных высокими стенами и охраняемых егерями.
В XVII столетии, как и в XVI в., строилось мало церквей. Пожалуй, большая часть новых церквей была построена в Лондоне после Великого пожара 1666 г. Существовал, однако, сильный контраст между яркостью и благочестивой выразительностью церквей и часовен эпохи ранних Стюартов, таких, как в Петерхаусе в Кембридже, и холодным, ясным, рационалистическим духом лондонских церквей Рена. Аллегорические изображения из цветного стекла и темная деревянная обшивка уступили место мрамору. Вместо изображения усопших в лежачем положении стали устанавливать вертикальные статуи мужчин и женщин, погруженных в раздумья о своем моральном долге.
В изобразительном искусстве на смену контрреформационному стилю Испании, Испанской Италии и Испанских Нидерландов, пышности, соединявшей реальный и сверхъестественный миры, пришло влияние Людовика XIV Французского, наслаждающегося своей расточительностью и потакающего собственным слабостям. В начале XVII в. художники, музыканты и поэты объединились для создания театра масок, который мог бы свести воедино достижения цивилизации и христианские ценности, зрителей, вовлеченных в действие, фантазию и реальность. Театр масок Иниго Джонса и Бена Джонсона произвел такое впечатление на Карла I, что он поверил, будто его подданные скоро проникнутся благочестием и добродетелью и он сможет так же легко добиться порядка и единства в государстве, как и на сцене. Иного рода иллюзия околдовывала в условностях оперы, сходной формы искусства в конце XVII в. Если писатели в начале правления Стюартов обращались к героико-трагической тематике, то писатели конца их правления перешли на привычное нравоучение романа и сатирический эпос Драйдена и позднее Поупа.
Наука эпохи Реставрации также была светской. В 40-50-х годах XVII в. ученые стремились к так называемому «великому восстановлению». Опираясь на идеи Фрэнсиса Бэкона и следуя мысли таких «социальных инженеров-визионеров», как Сэмюэль Хартлиб и изгнанник из Чехии Ян Амос Коменский, пуританские политики ставили перед собой цель продолжить развитие науки и построить Прекрасный новый мир. Человек должен покорить природу. С помощью достижений медицины нужно победить болезни, а развитие сельского хозяйства могло бы покончить с голодом и нуждой. Реформирование системы правосудия и образования способно дать людям возможность спокойно жить при новом порядке. Однако в протестантской эсхатологии была и другая сторона, и в 1660 г. научный Сион, подобно другим Сионам, исчез. Конец XVII столетия в Королевском обществе ознаменовался не планами, а постепенными пополнениями знаний и совершенствованием науки. Принципы точного наблюдения, измерения и индуктивного рассуждения, предложенные Фрэнсисом Бэконом и доработанные французом Рене Декартом, позволили значительно продвинуться в изучении растительного и животного мира. Открытие Гарвеем циркуляции крови, как раз перед гражданской войной, положило начало более глубокому изучению анатомии и физиологии во второй половине века. Произведение Исаака Ньютона «Математические начала натуральной философии» (1687) стало основой понимания физических законов на протяжении двух веков, а работы Роберта Бойля по химии и Роберта Гука по геологии дали основу для возникновения новых дисциплин путем проведения опытов и наблюдений. Развитие естественных наук нанесло серьезный удар по старым тайнам. Исследование движения небесных тел разрушило в интеллектуальных кругах веру в астрологию. Вообще, открытие естественных законов на удивление быстро принесло с собой уверенность в том, что всё имеет естественное объяснение. Царство магии, ведьм и колдовства потеряло свою силу с появлением образованных людей. В 40-х годах XVII в. преследование ведьм почти прекратилось. Это произошло не потому, что люди перестали верить в проклятия и колдовство, а потому, что они не могли представить убедительные аргументы скептически настроенным судьям и присяжным заседателям. Однако наука и техника развивались не во всех направлениях. Экономика все еще находилась в зависимости от физических сил человека и используемых в хозяйстве животных. Еще ничего не было сделано для использования пара, не говоря уже о газе и электричестве как об источниках энергии. Добыча минералов и плавление руды натолкнулись на очередные технологические препятствия. Менялись научные взгляды, но экономика оставалась прежней.
