Многочисленные постройки времён основателя династии показывают, что тимуридское Возрождение началось при нём. Он привозил в Самарканд ремесленников со всего мира, но прежде всего персов, и их искусство продолжает иранскую традицию в самом чистом виде, без особых новшеств, кроме стремления к чрезмерной величине, которое мы отметили, кроме смелости в исполнении арок и куполов, хоть и кирпичных. Айван шириной 16, 18 или 22 м, стена или купол более 50 м в высоту архитекторов не пугали. Уже отмечено, и я сам говорил, что эти памятники строились слишком быстро, чтобы быть прочными. Не ошибался ли я? Да, возводили быстро, коль скоро для строительства гигантской мечети-медресе Биби-ханым, для которой со скрупулёзной заботливостью изготовили самое меньшее два миллиона плиток и глазурованных кирпичей, понадобилось четыре года! Но фундаменты были мощными и глубокими, и в конечном счёте удивительно, что в этих странах, подверженным сильным землетрясениям (из-за землетрясения 1897 г. упала целая стена Биби-ханым, недавнее землетрясение в Баме разрушило колоссальную цитадель), в этих странах, столь отсталых в XIX в., некоторые образцы этой архитектуры сохранились. По сравнению с количеством, какое упоминает история, они немногочисленны. Тем не менее они существуют.
Самарканд пользовался таким престижем, даже если был не так богат, как соседняя Бухара, что нам следует для начала поговорить о нём, тем более что он был столицей Тамерлана. Гур-Эмир, памятник, где покоится сам Тамерлан, здание, строительство которого началось в 1403 г. и неизвестно когда кончилось, тщательно отреставрированный, не без преувеличения считается одним из главных произведений исламской архитектуры. Эта оценка относится прежде всего к его рифлёному куполу на очень высоком барабане и к декору погребального зала с глубокими нишами, мраморным цоколем и желтоватым кирпичом с синими пятнами. Мечеть-медресе Биби-ханым (1399-1404), огромная, так как занимает площадь 167 на 109 м, ещё недавно была величественными и волнующими развалинами. От неё оставались треть купола, половина портика с айваном шириной 18 м и высотой 25 м, главный корпус молельного зала, основания нескольких из 480 каменных колонн высотой 3,2 м и огромный каменный пюпитр Улугбека в центре двора, занимавший место, обычно предназначенное для фонтана или бассейна. Её полностью реконструировали. На восхитительной площади Регистан размерам 70 на 60 м, представляющей собой традиционный центр города, сохранился только один оригинальный памятник — медресе Улугбека 1437 г. В 1646 и 1660 гг. обитель и караван-сарай, служившие границами площади по двум другим её сторонам, узбеки заменили двумя новыми медресе, рабски скопировав первое. Шедевр городской архитектуры — некрополь Живого Царя, Шахи-Зинда, тоже полностью отстроенный. Ощущению совершенной красоты, какое он создаёт, способствует всё: обрывистый склон, крутой подъём на холм по узкой аллее, крохотность мавзолеев, полных прелести, изящества, утонченности, изысканной женственности — разве мало здесь гробниц женщин, сестёр или жён Тамерлана (мавзолеи Кутлуг-Туркан-ака, около 1386, Ширин-бики-ака, около 1385, и Туман-ака, 1405, самый красивый)? Самый старый — 1360 г., то есть старше гробницы Тамерлана; самый новый — 1437 г., почти современный воротам, завершающим ансамбль (1434-1435).
От императорского дворца в Самарканде, много раз описанного современниками, не осталось ничего, но представление о нём можно составить по тому немногому, что сохранилось от дворца Аксарай в Кеше (Шахрисабзе), родном городе Тимура. Его фасад, лишённый верхней части, ещё возвышается метров на пятьдесят, и он был фланкирован башнями, которые, если не ошибаюсь, впервые в иранском искусстве поднимались от земли (а не от рамы ворот, пештака), что позже станет правилом. В Кеше находятся также мавзолеи отца Тимура и двух его сыновей. За пределами Самарканда самое значительное строение XIV в. — мавзолей популярного тюркского мистика Ахмеда Ясави в Ясах (Туркестане), датируемый 1394-1397 гг., несомненно, недостроенный, имеющий высоту 44 м и включающий в себя порядка трёхсот помещений, в том числе мраморный мавзолей, где покоится прах дочери Улугбека.
