Монастырь Нава Вихара быстро восстановился и вскоре стал функционировать, как и прежде, что говорит о том, что разрушения мусульманами буддийских монастырей в Бактрии не были мотивированы религиозными причинами. Если бы это было так, мусульмане не позволили бы восстанавливать монастыри. Омейяды лишь повторяли по отношению к буддизму политику, которой они следовали ранее в том же столетии, когда завоевали область Синд – южную часть современного Пакистана. Они разрушили только некоторые монастыри, которые подозревали в укрывательстве противников своего правления. Однако затем они позволили отстроить эти монастыри, а другим монастырям позволили процветать. Их главной целью была экономическая эксплуатация, и потому они взимали подушный налог с буддистов и налог на паломничество с посетителей священных объектов.
Несмотря на обычную склонность к религиозной терпимости предшествующих Омейядских халифов, Умар II (годы правления 717 – 724) издал указ, согласно которому все союзники Омейядов должны принять ислам. Однако принятие ислама должно быть добровольным, основанным на знании исламских законов. В 717 году, чтобы задобрить своих союзников, тибетцы отправили посланника ко двору Омейядов, чтобы пригласить мусульманских учителей. Халиф отправил аль-Ханафи. Тот факт, что не было найдено свидетельств успеха этого учителя в обращении Тибета в ислам, говорит о том, что Омейяды не настаивали на собственной попытке распространения своей религии. Более того, прохладный прием, оказанный в Тибете аль-Ханафи, был в первую очередь результатом ксенофобской атмосферы, распространяемой оппозиционной фракцией при тибетском дворе.
На протяжении последующих десятилетий политические и военные союзы часто менялись, поскольку арабы, китайцы, тибетцы, тюркские шахи и различные другие тюркские племена воевали за власть в Центральной Азии. Тюркские шахи отвоевали Капису у Омейядов, и в 739 году тибетцы восстановили свой союз с тюркскими шахами, что подтверждает визит тибетского императора в Кабул по случаю празднования тюркскими шахами и Хотаном свадьбы на высшем уровне. Северная Бактрия осталась под управлением Омейядов.
Ранний период правления Аббасидов
В 750 году арабская фракция уничтожила Омейядский халифат и основала династию Аббасидов. Они поддерживали контроль над северной Бактрией. Аббасиды не только продолжили политику дарования местным буддистам статуса дхимми, но и проявляли значительный интерес к чужой культуре, в особенности к индийской. В 762 году халиф аль-Мансур (годы правления 754 – 775) нанял индийских архитекторов и инженеров спроектировать новую столицу Аббасидов – Багдад. Он выбрал для столицы санскритское название – Bhaga-dada, означающее «Подарок Бога». Халиф также построил «Дом знаний» (араб. Байт ал-хикмат), в котором было бюро переводов. Он пригласил ученых разных национальностей и религий переводить тексты на арабский язык, в особенности тексты по логике и на научную тематику. Ранние аббасидские халифы покровительствовали исламской школе мутазилитов, пытавшейся объяснить законы Корана с точки зрения здравого смысла. Основной акцент был сделан на изучении древнегреческой философии, науки и медицины, хотя внимание также уделялось и изучению соответствующих санскритских текстов индийских традиций. Однако в «Доме знаний» переводили не только научные тексты. Буддийские ученые перевели на арабский язык несколько махаянских и хинаянских сутр на религиозные и этические темы.
Следующий халиф аль-Махди (годы правления 775 – 785) приказал войскам Аббасидов в Синде вторгнуться в Саураштру – регион на юго-востоке. Это вторжение было частью кампании халифа по установлению своего престижа и превосходства как лидера исламского мира перед лицом потенциального соперника в Аравии, тоже провозглашенного Махди – исламским мессией. Аббасидская армия разрушила в Валабхе буддийские монастыри и джайнийские храмы. Однако, как и в случае с захватами Омейядами Синда, создавалось впечатление, что они разрушили только центры, подозреваемые в укрывательстве противников их правления. Даже во время правления халифа аль-Махди Аббасиды не трогали буддийские монастыри в остальной части их империи, предпочитая использовать их в качестве источников дохода. Более того, аль-Махди продолжил расширять работы по переводам в «Доме знаний» в Багдаде. Его намерение было не в том, чтобы уничтожить индийскую культуру, а в том, чтобы учиться у нее.
