Исторические хроники с Николаем Сванидзе. Книга 2. 1934-1953 - страница 36
Вскоре после этой сцены Вавилова командируют в Закарпатье. Только что Закарпатская Украина, как и прибалтийские государства, поглощены СССР по советско-германскому пакту Молотова-Риббентропа. Вавилова направляют на изучение новых советских земель.
H. И. Вавилов
За два дня до отъезда Вавилов приходит в здание президиума ВАСХНИЛ к Лысенко. Лысенко — президент ВАСХНИЛ. Президиум ВАСХНИЛ — в том самом доме в Харитоньевском переулке, куда Пушкин привозит в "Онегине" свою Татьяну. После короткого разговора с Лысенко Вавилов, красный, выходит из кабинета со словами: "Из-за вашей деятельности нашу страну обогнали на Западе по многим вопросам".
Деятельность Лысенко в целом, а в особенности по разгрому советской генетики действительно носит вредительский характер.
Повод для разгрома целого направления в науке у Лысенко очень веский. Лысенко карьерист. В сталинские времена карьеризм означал склонность к выживанию и продвижению вверх ценой других человеческих жизней.
Главный соперник Лысенко — Вавилов. Об этом бесхитростно сказал выступая на одном из собраний, поклонник Лысенко аспирант Донской: "Лысенко прямо заявил: или я, или Вавилов, четко, определенно и очень толково. Он говорит: пусть я ошибаюсь, но одного из нас не должно быть".
Т. Д. Лысенко
Именно из этого тезиса вытекает все уничтожение генетики и все лысенковское словоблудие. Отсюда: генетика — лженаука, генетика — служанка ведомства Геббельса, генетика — продажная девка империализма.
Сталину — нравится. Это способ давления на естественную науку. Гуманитарное-то направление давно под колпаком. Генетика теперь просто убита. Лысенко приговаривает: "Кое-кто из ученых поспешил высмеять нас. А ведь сейчас, пожалуй, тем, кто смеялся, уже не до смеха".
Расстреляны генетики Николай Тулайков, Георгий Карпеченко. Елена Эмме повесилась в камере. Григорий Левитский, Константин Фляксбергер и Леонид Говоров умерли в заключении.
Академика Николая Кольцова будут вызывать на допросы после ареста Вавилова. Он будет тверд, честен, будет пытаться облегчить судьбу Вавилова. Вскоре умрет от разрыва сердца. Его жена покончит с собой.
Взлет Лысенко был молниеносным. В 1925 году Трофим Лысенко уезжает с родной Украины в Азербайджан. Дело в том, что в Белой Церкви на Украине, где он работал на селекционной станции, он ухаживал за женщиной. Она была замужем. Муж вмешался. Вот тут Лысенко и уехал в Азербайджан, на центральную опытную станцию имени товарища Орджоникидзе. Лысенко начал сеять горох. Он успел посеять его только один раз, получил неплохой разовый результат — и тут приехал корреспондент газеты "Правда".
В "Правде" появляется статья, герой которой — крестьянский парень агроном Трофим Лысенко. Читаем: "Университетов не проходил, мохнатых ножек у мушек не изучал, а смотрел в корень". Далее следует чисто человеческая характеристика Лысенко: "Если судить о человеке по первому впечатлению, то от этого Лысенко остается ощущение зубной боли. Только и помнится угрюмый глаз его, ползающий по земле с таким видом, будто по крайней мере собрался он кого-нибудь укокошить". А финал статьи лучезарен и безоснователен: "У босоногого профессора теперь есть последователи, ученики, приезжают светила агрономии, признательно жмут ему руку". Больше Лысенко горох не сеял. Он отказался. Но его не выгнали с работы. Напротив, ему дали помощников. Лысенко начал изучать влияние температурного фактора на развитие растений. Наблюдал недолго. С осени по весну. Выпустил брошюрку.
Уже через год после этого Лысенко выступает в Ленинграде на огромном Всесоюзном съезде по генетике, селекции, семеноводству и племенному животноводству. На этом съезде председательствует Вавилов. С большой речью на открытии выступает Киров. Лысенко в своем докладе в этой аудитории заявляет, что он пришел к революционной идее, которая произведет переворот во всем сельском хозяйстве. Суть в том, что, если подержать семена озимой пшеницы на холоде, их можно сеять весной как яровые. Лысенко утверждает: все доказано, можно переходить к практике. В "Ленинградской правде" в репортаже со съезда имя Лысенко не упоминается. Зато через три месяца центральная пресса пишет. "Колхозник артели "Большевистский труд" на Полтавщине Денис Никанорович Лысенко (отец Трофима Лысенко) высеял весной два мешка озимой пшеницы, закопанной в снег на всю зиму, и будто бы собрал невиданный ранее урожай".
