— Так не годится, — сказал Адзисава. — Придется все подобрать и проглотить. Ничего, теперь даже жевать не придется.
Снаружи донесся шум моторов, стрельба выхлопов.
В теплицу гурьбой ворвались «Бешеные псы», наконец разыскавшие своего похищенного предводителя.
— Босс здесь! Они оба здесь!
Это были самые отчаянные из дружков Наруаки, его личная гвардия.
Ооба-младший перестал рыдать, очень проворно он спрятался за спины своих головорезов и крикнул оттуда:
— Что, Адзисава, съел? Ты мне за все заплатишь! А ну давай, сам жри мою блевотину!
Наруаки всего трясло от жестокой радости. Чувствуя себя в безопасности, он захлебывался от жажды мщения.
Однако Адзисава, казалось, ничуть не был смущен неожиданным поворотом дела. Не обращая ни малейшего внимания на «псов» — а их перед ним стояло человек пятнадцать, а то и больше, — он поманил рукой своего сбежавшего пленника:
— Ну-ка вернись.
— Ты что, псих? — изумился Наруаки. — Не понимаешь, что сейчас с тобой сделают?
— Не серди меня, иди сюда, а то хуже будет.
Разъяренные невозмутимостью этого одиночки, «псы» двинулись на него стеной, вооружась кто чем: один помахивал стальной цепью, другой вытащил нунтяку, третий — резиновую дубинку со свинцовым сердечником, четвертый — нож. Адзисава ждал их с пустыми руками. Снаружи снежинки кружились все стремительней, начиналась метель.
— Придется вас проучить, — сказал Адзисава, глаза его недобро блеснули.
«Псам» и их жавшемуся сзади предводителю стало не по себе. Им показалось, что перед ними не живой человек, а какой-то дьявол.
— Здесь тесновато, — улыбнулся Адзисава. — Выйдем наружу.
«Псы» попятились из теплицы, но устыдились своего испуга: их вон сколько, а он один и без оружия; недаром же их прозвали «Бешеными псами»!
Парни с ревом ринулись на врага. У входа в теплицу, в снежном водовороте, вспыхнула короткая схватка, и двое самых смелых «псов» остались лежать на земле — остальные даже не успели заметить, что сделал с ними Адзисава.
— Он же один, кретины! — крикнул Наруаки, подбадривая своих вояк. — Вы его раздавите в момент!
У двери теплицы снова началась свалка. Вот еще двое нападающих отползли в сторону, но досталось и Адзисаве: он задыхался, не успевая отбивать сыпавшиеся на него градом удары; по разрезанной бритвой щеке стекала кровь, движения его несколько замедлились — очевидно, рана на лице была не единственной.
— Отлично, ребята! Он выдыхается! — покрикивал сын мэра, не рисковавший приблизиться к дерущимся. — Еще чуть-чуть, и он свалится!
Тут подоспела полиция. После того как бывший комиссар Такэмура поднял тревогу, все патрули принялись разыскивать автомобиль Наруаки и наконец вышли на след, хоть и позже «Бешеных псов».
Полицейские сразу не решились кидаться в яростную потасовку. Когда же самый храбрый из них двинулся вперед, начальник уголовного розыска остановил его.
— В чем дело, господин комиссар? — удивился молодой патрульный.
— Погляди-ка вон туда, — показал комиссар на тела, что валялись под ногами дерущихся. — Он один, без оружия, а уже четверых уложил. Этот Адзисава — крепкий орешек. Не стоит нам пока соваться, как бы кто из наших не пострадал.
— Но ведь «псы» его сейчас…
— Ну и слава богу. Все хороши — и «псы», и Адзисава. Все это мусор, загрязняющий наш город, — слегка улыбнулся Хасэгава. — Пусть еще повоюют, а когда Адзисава совсем скиснет да и у мальцов энергии поубавится, тут мы его и возьмем.
Полицейские выжидательно застыли на месте, а схватка тем временем кипела с прежним ожесточением. На земле лежали уже шестеро парней в черном. Адзисава был весь изранен, грудь его тяжело вздымалась, глаза заливало кровью. Над его головой со свистом рассекали воздух стальные цепи, взметались дубинки.
— Господин комиссар, они забьют его насмерть!
— Ладно, — сказал Хасэгава. — Пожалуй, пора.
В этот миг от толпы людей, окружавшей место побоища, отделилась фигура. Человек кинулся в самую гущу свалки и крикнул:
— Эй, Адзисава, держи!
Адзисава, не глядя, схватил протянутый ему предмет и с размаху ударил им одного из «псов», напиравшего на него с деревянной дубиной в руке. Раздался душераздирающий вопль, во все стороны брызнула кровь.
