Обводя взглядом сидевших в гостиной, мистер Пинфолд гадал, кто из них Второй. Позже выяснилось, что к наблюдению за ним Ангел склонил едва ли не каждого второго пассажира. Все они считали себя участниками безобидной салонной игры. Из остальных кто вообще не представлял себе, что происходит – среди них Главер, супруги Скарфилд, а кто видел во всем этом просто глупость. Заводилы же составили своего рода штаб, где сопоставлялись донесения и направлялось дальнейшее дознание. Каждые несколько часов собиралось совещание, на котором Ангел обсуждал поступившие от осведомителей сводки, набрасывал что-то вроде сводного отчета и передавал его девушке перепечатать. Энергия и наплевательский задор его не покинули.
– Отлично. Превосходно… Вот тебе на, тут Гилберт себя выявил… Чрезвычайно ценно… На этот счет неплохо бы разживиться подробностями.
Что бы ни сказал и ни сделал мистер Пинфолд только что или в прошлой жизни, все представлялось важным. Ангел балагурил, но брал на заметку. Время от времени два господина постарше – не генералы, но тяготеющие, скорее, к ним, чем к шумному молодняку – подвергали мистера Пинфолда форменному допросу. Ради этого расследования, представляется, и была затеяна вся эта история. Всякий раз, когда мистер Пинфолд устраивался в гостиной или ложился у себя в каюте, с него снимался допрос. И его до такой степени заинтриговали мотивы этого мероприятия и сама процедура, что в первые сутки он даже пошел им навстречу. Похоже, следователи располагали колоссальным досье на мистера Пинфолда, однако неполным и с вопиющими ошибками. Их задачей было заполнить пробелы. В их подходе соединились стряпчий и бюрократ.
– Где вы были в январе 1929 года, Пинфолд?
– Не могу знать.
– Тогда я освежу вашу память. Вот у меня письмо, которое вы написали в отеле «Мена-Хаус», в Каире. Вы были в Египте в 1929 году?
– Да, наверное, был.
– Что вы там делали?
– Ничего.
– Ничего. Так не пойдет, Пинфолд. Такой ответ меня не удовлетворяет.
– Я путешествовал.
– Конечно, вы путешествовали. Как бы вы попали в Египет, не путешествуя? Мне нужно знать правду, Пинфолд. Что вы делали в Египте в 1929 году?
В другой раз: – Сколько у вас пар обуви?
– Не могу знать.
– Должны знать. Дюжина есть?
– Пожалуй.
– А тут записано, что десять.
– Может быть.
– Тогда почему вы сказали мне: дюжина? Ведь он сказал: дюжина?
– Несомненно.
– Мне это не нравится, Пинфолд. Вы должны быть искренни. Только правда поможет вам.
Иногда они касались более близких событий.
– Вы не раз и не два жаловались на скверное действие неких серых пилюль. Откуда они взялись?
– От моего врача.
– Вы считаете, он их сам делает?
– Нет, этого я не считаю.
– Так отвечайте же на вопрос. Откуда взялись эти пилюли?
– Не могу знать. Из аптеки, я полагаю.
– Вот именно. Вас не удивит, если я скажу, что их изготовители Вилкокс и Бредворт?
– Не очень.
– Не очень, Пинфолд? Будете осмотрительны в своих высказываниях. Разве вам не известно, что «Вилкокс и Бредворт» принадлежит к числу самых уважаемых фирм?
– Известно.
– А вы обвиняете их в том, что они поставляют опасные снадобья.
– Я полагаю, они в огромном количестве производят отраву.
– Надо ли вас понимать так, что вы обвиняете «Вилкокс и Бредворт» в намерении отравить вас, сговорившись с вашим врачом?
– Разумеется, нет.
– Тогда как прикажете вас понимать?
Они сурово и внятно бросали ему дикие обвинения, достойные тех хулиганов и палубных болтунов. Они требовали сведений о самоубийстве штабного офицера на Дальнем Востоке, приписывая его злым козням мистера Пинфолда, хотя человек этот, насколько ему было известно, окончил войну благополучно и в полном здравии. Ему снова ставились в вину изгнание Хилла и бедняцкие похороны старшей миссис Пинфолд. Его проверяли на предмет претензий, которых он никогда не объявлял, – что он племянник англиканского епископа.
Раз-другой Ангел устраивал провокации, но поскольку мистер Пинфолд узнавал о них заблаговременно, он уже не терялся, как прежде.
Как-то рано утром он услышал распоряжение Ангела: – Сегодня проводим операцию «Шторм», – и едва корабль ожил и пассажиры начали свои хождения, все разговоры вблизи мистера Пинфолда свелись к штормовому предупреждению. -…Капитан говорит, мы лезем в самое пекло.
