После кошки мальчик-из-темноты на время оставил Берти в покое. Словно древнее кровожадное божество, удовлетворенное жертвой, он отступил в свою тьму и позволил тому наслаждаться жизнью. Но он не ушел навсегда и Берти понимал это. Так что, ни о каких наслаждениях не могло быть и речи. Берти было до смерти страшно.
Он не мог понять, почему именно в его жизни появился этот жестокий мальчик. Ясно было одно — он возник после долгой болезни, поднялся со дна беспамятства и намеревался поселиться в одном теле с Бертом надолго. Жаловаться бессмысленно. Попытки поделиться своей бедой с мамой ни к чему не привели — она не поняла его, а в последующем и вовсе избегала разговоров на тему странного мальчика-из-темноты.
Отец попросту отмахнулся от детских страхов. Он списывал их на последствия травмы и не придавал им особого значения. Чтобы утешить, ставшего молчаливым и печальным ребенка, он привез из Лондона кролика. Будь инженер Морт не так сильно занят делами, имей в тот день хоть минутку свободного времени, загляни хотя бы на мгновение в глаза сына, он бы весьма удивился. Ведь перед ним был уже не Берти.
С появлением кролика тихий ребенок Мортов мгновенно был оттиснут в сторонку и добычей завладел его «воображаемый друг», как называл его мистер Морт, несмотря на слезные уверения Берти, что никаким другом мальчик-из-темноты ему вовсе не является.
Пришелец унес кролика в детскую и два дня провел в комнате, наблюдая за ним неподвижным и холодным недетским взглядом. А на третий день с кухни пропал лучший разделочный нож. Пожилая сварливая кухарка миссис Престонс переругалась со всей прислугой, включая экономку и садовника, тщетно пытаясь выяснить, кто похитил ее орудие производства. Меж тем, нож был использован по своему прямому назначению и миссис Престонс очень удивились бы мастерству, с каким это было проделано. Впрочем, больное сердце кухарки, вряд ли бы перенесло это зрелище.
Кролик, разумеется, тоже пропал.
Берти не смог дать этому вразумительного объяснения. Несмотря на свои десять лет он уже ясно понимал — родители не помогут. Да и как он мог объяснить то, что происходило между ним и вторым обитателем его собственной головы. Как описать родителям темную комнату, куда не проникал даже лучик света и в которую «заталкивал» его злой мальчик, когда завладевал их общим телом! Он мог держать там Берти часами, а иногда позволял «выглянуть» и посмотреть, что он делает. Вот только Берти не хотел на это смотреть. Уж лучше страшная тьма.
Когда суматоха с кроликом и пропавшим ножом улеглась, мальчик-из-темноты затеял новую авантюру. Впервые в его действиях Берти увидел прямой мотив — месть. Он решил погубить Ретивого.
Гэдсхилл-Плэйс — имение Диккенса, где жил «обидчик» расположилось в полутора милях от дома Мортов. Пустяк для злого мальчишки, одержимого жаждой мщения.
Мальчик-из-темноты дождался, пока родной дом погрузится в сон. По длинной ветке граба он легко выбрался из окна спальни, расположенной на втором этаже — маневр на который сам Берти не решился бы ни за что на свете. Дальше его путь лежал через лужайку, освещенную полной луной, к непролазной самшитовой изгороди. Среди колючих ветвей был спрятан нож. Достав орудие отмщения, мальчишка перебрался через запертую калитку и без раздумий и страха углубился в ночной лес по едва заметной в темноте тропинке.
Берти этой жуткой ночью досталась роль беспомощного наблюдателя. Он находился в той самой темной комнатушке собственного разума, откуда впервые появился его двойник и боялся за двоих.
Вскоре из темноты выплыли очертания Гэдсхилл-Плэйс. Сам особняк, как и дом Мортов уже спал, но свет горел в шале — писатель работал над очередной книгой. Мальчик-из-темноты благоразумно обошел летний домик и устремился к конюшне. Несмотря на поздний час, двери ее были открыты — в здешних местах давно не слышали о конокрадах.