— А-а-а!! — снова надсадно заорал капитан. Произносить какие-либо слова он и не пытался — теперь сквозь рёв ветра мог пробиться только такой вот истошный вопль. Но люди поняли и без команды, что следует делать, разом навалившись на вёсла. Люгга косо пошла к берегу, стараясь не подставлять волнам борт. К берегу! К берегу!! К берегу!!!
Ледяной поток обрушился на Первея, перехлестнув люггу, разом осевшую в воду. Под ногами пенилась, бурлила всё та же вода, доставая почти до колен. Ещё двое люггеров бросили вёсла, лихорадочно пытаясь вычерпать воду кожаными вёдрами. Впрочем, всю картину рыцарь уже не видел — пот заливал глаза, весло рвалось из рук под бешеными ударами волн…
«Раздевайся!!!»
Как ни измучен был Первей, на какой-то миг он опешил — такого Голоса Свыше он ещё не слыхал.
«Что?!»
«Снимай с себя всё, сейчас, слышишь?!!»
Рыцарь бросил весло, рывком сорвал с себя плащ, стянул кольчугу…
Сильный удар в ухо. Оскаленная рожа, перекошенная дьявольской злобой и ужасом.
— А ну на вёсла, проклятый рус!!
Фраза ещё звучала, а Первей уже погрузил в немца свой кинжал. Меч он воткнул, как в копну сена, в люггера сзади, одновременно скидывая сапоги.
«За борт!!!»
Уже выскакивая из штанов, Первей перемахнул через борт, слыша сзади ужасный треск дерева. Ледяная вода обожгла так, что перехватило дыхание, но рыцарь всё-таки вынырнул, и ещё успел увидеть, как тяжёлая люгга, встав торчмя, будто поплавок, рухнула обратно в море вверх килем, прихлопнув всех люггеров разом, словно ладонью мух.
Бешеный прибой завертел и понёс рыцаря, не давая нащупать дно, обдирая о камни. Из последних сил Первей рванулся на берег, и случилось чудо — волна с рёвом выкинула его и отхлынула, оставив вокруг шипящую тающую пену.
Последнее, что он увидел — переступающие конские копыта, и затем навалилась тьма…
* * *
Мутный жёлтый свет пробивался сквозь веки, споря с зелёными фосфоресцирующими пятнами, плавно перетекающими под веками. И голоса… Нет, не Голос Свыше, шелестящий и бесплотный — грубые человечьи голоса, как из бочки.
— … А я вам говорю, ни черта этому молодцу не сделается. Уж я знаю этих люггеров — их успокоит только хорошая верёвка, живучи, как кошки.
— Стоило вытаскивать его из воды, господин капитан…
— Ну, во-первых, он сам выполз, а во-вторых, решать не мне и не вам, доктор. Доложим господину фогту, это его дело.
Чьи-то пальцы пощупали Первея.
— Крепкий малый. Его не повесят?
— Не думаю. Сейчас как раз идёт большой набор на королевские галеры. Самая работёнка для люггера!
Грубый смех. Первей сделал над собой усилие и открыл глаза. Масляный светильник чадил и вонял, почти не давая света, и всё, что удалось увидеть — два расплывчатых светлых пятна…
— Ого, наш молодец открыл глаза. А вы сомневались…
И снова тьма навалилась на рыцаря своим мягким щекочущим брюхом…
* * *
«Родная, отзовись»
«Да, мой милый»
«Я чуть не утоп, слушай»
Шелестящий вздох.
«Прости меня. Простишь?»
«Уже простил. Скажи только, за что»
«Я плохо веду тебя. Да, я тебя то и дело подставляю»
«Пустяки. Сама подставляешь, сама и вытаскиваешь»
Пауза.
«Теперь тебе будет трудно. Тебя направят на галеру»
«Так я и пошёл»
Снова шелестящий вздох.
«Ты пойдёшь. Так надо, мой родной. Эта галера пойдёт в Эдинбург, имея на борту важного посла. Ты доберёшься почти до места уже через восемь дней, это самый быстрый и надёжный вариант»
Первей помолчал.
«Ты уверена, что мне следует добираться до цели именно в кандалах?»
«Не уверена. Знал бы ты, как мне тяжело!»
Рыцарь вдруг засмеялся.
«Ладно, Родная. В конце концов, восемь дней — не восемь лет. Потерпим!»
* * *
Солнце вставало нехотя, будто бы зябко поёживаясь, и впереди людей тянулись длиннейшие, чуть ли не бесконечные тени. Тени уже почти дотянулись до каменной башни, ворота которой вот-вот со скрежетом отворятся, начиная новый трудовой день.
— Эй, вы, свиное отродье! Шевелите костями! — надсмотрщик угрожающе щёлкнул бичом.
Звеня кандалами, колонна невольников продвигалась к городу Треллеборгу, что означает «город рабов». Да, именно здесь в старину викинги продавали свою двуногую добычу.
«Родная, отзовись»
«Да, мой милый»
