тех вещей, которые мне в нем нравятся.
– Ты проделал невероятную работу.
– Я всегда могу сделать больше. Именно поэтому я помогаю с церемонией
выпускников, отдавая дань этим студентам. Хочу посодействовать новому поколению
творческих людей реализовать свои мечты.
– Ты как патрон и покровитель искусств из эпохи Ренессанса. Современная версия
Медичи, – хмурюсь я. – Но, к счастью, ты не борешься за политическую власть.
Сент-Клэр смеется, его глаза искрятся от восторга:
– Мне нравятся твои сексуальные художественные сравнения.
– Ты первый, кому они нравятся, – улыбаюсь я, думая обо всех плохих первых
свиданиях, на которых бывала. – Однажды я была на свидание вслепую, и парень, якобы
обожавший Моне, сказал: «последний альбом чувака был убийственным!»
Сент-Клэр смеется, в этот момент наш официант подходит с блюдами для каждого из
нас: филе миньон с лисичками и печеным картофелем, салат Фризе с грушей,
карамелизироваными орехами пекан и натертым пармезаном, а также свежеиспеченный
хлеб.
– Выглядит потрясающе, – говорю я, рот наполняется слюной. – Я ем так много
итальянской еды – так что это невероятное удовольствие! – Я замираю с ножом на
полпути к моему стейку. – Не говори Джованни или Фреду, что я так сказала!
– Торжественно обещаю, – усмехается он, изображая крест на сердце. – Это самая
приятная еда – простая, классическая, качественная. Это один из моих самых любимых
ресторанов в Лондоне.
Еда восхитительная, и мы с радостью трапезничаем, беседуя в промежутках о выставке
работ студентов и достопримечательностях города. Это приятный ужин, и по его
завершении я чувствую себя умиротворенной и довольной.
Выходя из-за стола, Сент-Клэр берет меня за руку, и я чувствую пульс в его пальцах и
легкую искорку тепла, когда мы проходим через лобби. Метрдотель желает нам доброй
ночи, и мы уже почти выходим из ресторана, когда я ощущаю, что Сент-Клэр
напрягается. Парень типажа «я-из-высшего-общества-и-хочу-чтобы-все-об-этом-знали»
в показушном костюме только что вошел в дверь под ручку с, как я предполагаю,
требующейся статусу девушкой с блестящими темными волосами и минимумом одежды.
Высокий рыжеволосый мужчина замечает нас.
– Сент-Клэр! – вопит он, направляясь к нам с важным видом и практически волоча за
собой свою подружку, которая, будучи на высоченных каблуках, не в состоянии сделать
нормальный шаг. Он хлопает Сент-Клэра по плечу. – Рад тебя видеть, приятель.
Он бы не понравился мне, даже если бы Сент-Клэр не замер рядом со мной каменной
глыбой. У парня румяные щеки и неизменно самодовольное, презрительное выражение
на лице.
Стелла Лондон
Искусство и Любовь # 2
Сент-Клэр не отвечает. Потерявший дар речи Сент-Клэр?
Мужчина сам представляется мне:
– Спенсер Кроуфорд. – При этом он не протягивает руку и не представляет свою
спутницу. – Ты уже достаточно зализал раны после провала в Аукционном доме «СОХО»?
Сент-Клэр смотрит на Кроуфорда:
– Я никогда не переживаю по мелочам, Кроуфорд, – его тон ледяной и так отличается
от заигрывающего Сент-Клэра, к которому я привыкла. – Я не думаю, что тебе удалось
найти документ на право собственности на ту картину Армана?12
– Я выиграл честно и справедливо, – ухмыляясь, говорит Кроуфорд. Он наклоняется
чуть ближе: – Для такого удачливого парня, ты не так уж хорош в этом. – Он разражается
резким смехом, но Сент-Клэр не присоединяется к нему.
– Пойдем, подышим свежим воздухом, – произносит Сент-Клэр, поворачиваясь ко мне
и полностью игнорируя Кроуфорда.
– Отличная идея, – соглашаюсь я.
На улице приятная ночь, звезды скрыты низкими облаками, но в барах и клубах
продолжается веселье. Сент-Клэр с квартал молча идет рядом со мной, но затем я не
выдерживаю и спрашиваю:
– Что это сейчас было? Кто этот парень?
– Некто, не заслуживающий упоминания.
– Ну же, – прошу я. – У вас двоих явно есть история.
Сент-Клэр вздыхает.
– Спенсер Кроуфорд был хулиганом в подготовительной школе, который цеплялся к
