– Нет, я не голодная. Я скоро буду.
Задыхаясь, я повесила трубку. Несколько раз глубоко вдохнула. Потом переоделась в джинсы и майку и вышла из дома.
Несколько минут я сидела в джипе, просто глядя на дом Эйрин. Я знала, что она волнуется, не понимая, что же, собственно, происходит. Наконец, собравшись с силами, я вылезла из машины и подошла к двери. Я позвонила в звонок, Эйрин открыла через несколько секунд.
– Почему ты звонишь? У тебя же есть ключ…
Я пожала плечами, улыбнулась. Она провела меня в кухню, там витал запах свежего кофе.
– Так что случилось?
Она стояла ко мне спиной и не поворачивалась, что уже о многом говорило. Я уставилась на собственные ноги.
– Анна чуть не умерла сегодня, – начала я, стараясь, чтобы голос не дрожал.
Эйрин повернула голову и посмотрела на меня через плечо. Глаза ее были полны участия.
– Ох, Энди, мне так жаль.
Я кивнула и прикусила губу.
– Ее муж пришел… он так ее любит… это было удивительно…то, как он себя вел, как чувствовал…, – я щелкнула пальцами и посмотрела на нее,- Эйрин, я так никогда не могла и не смогу.
Она вздохнула и провела рукой по волосам.
– Ну вот, опять.
– Эйрин, я была просто эгоисткой по отношению к тебе все эти три года, и так нечестно.
– Энди…
– Нет, дай мне договорить. Я собираюсь сделать самую бескорыстную вещь для тебя.
Я посмотрела на нее, чувствуя, как сердце грохочет у меня в ушах. Дрожащим голосом я продолжила:
– Я собираюсь отпустить тебя. Тебе нужно найти кого-нибудь, кто сможет дать тебе то, чего ты хочешь, чего ты ищешь.
Лицо Эйрин дрогнуло, глаза заблестели:
– Не делай этого, Энди. Разве не мне решать, чего я хочу, а чего нет?
Я замотала головой:
– Не в этот раз, Эйрин. Я тебя не заслуживаю!
Мои глаза тоже налились слезами. Как я буду без нее после трех лет вместе? Мне будет ее так не хватать… но я знала, что так будет лучше.
Она повернулась, подошла к кофейнику и уставилась на него.
Я тяжело вздохнула.
– Знаешь, мой папа ушел из семьи, когда я была еще маленькой. А перед этим они с мамой все время ругались, без остановки, и даже когда они не ругались, отец все равно был не с нами, – я запустила пальцы в волосы. – С юных лет я уразумела, что отношения, возможно, не стоят той боли, которую приносит их разрыв.
– И? – она повернулась ко мне с каменным лицом, злая и сердитая.
– И я не могу нагружать тебя своими комплексами.
– Ты боишься, Энди. Ты знаешь, когда я смотрю на тебя, я вижу, какая ты цельная, как много себя ты отдаешь работе и своим боевым искусствам. Я пыталась подобрать к тебе ключик, но у меня не получилось.
Я затрясла головой:
– У тебя не могло получиться, Эйрин. Нельзя выжать воду из камня. Во мне этого просто нет!
Я стукнула себя кулаком в грудь, подчеркивая сказанное.
– Господи, ты такая хорошая! Красивая, умная, жертвенная! Я не могу все время брать и брать, ничего не отдавая взамен. Это нечестно!
Я замолчала, не зная, что еще я могу сказать. И стала ждать ее ответа.
– Три года, – прошептала она. – Три года, и ты готова все бросить из-за какой-то причуды! Да как ты смеешь утверждать, что ты делаешь это для моего же блага? Ты меня совсем не знаешь. Убирайся!
Слезы заструились по ее лицу, у меня в глазах тоже защипало.
– Так будет лучше, – прошептала я.
Она отвернулась и фыркнула:
– Лучше для тебя, ты хочешь сказать?!
Я вздохнула, зная, что мне нечего ответить. Взяв свои ключи, я отыскала среди них ключ от дома Эйрин и медленно сняла его со связки. Дрожащими руками я опустила его на деревянную поверхность стола.
Я отвернулась, потом снова посмотрела на нее. Она закрыла лицо руками и попятилась, пока не уперлась спиной в стену. Ее плечи вздрогнули, и она медленно сползла вниз. Я шагнула к ней, разрываясь между желанием помочь и осознанием того, что я не могу это сделать.
– Я сказала тебе убираться отсюда! – взорвалась она. – Я не желаю твоих утешений! Ты сама это сделала! Ты так боялась чувствовать, боялась впустить кого-то в душу, что теперь ты сбегаешь! Ты в этом чемпион! Так беги! Убегай прочь, только чтобы ничего больше не чувствовать. Похорони себя в своих экспериментах, закопайся по уши в работу, я знаю, ты так и сделаешь! Отгородись от внешнего мира! Только в один прекрасный день он все равно к тебе просочится, и ты не будешь знать, что делать!
