— Новое доказательство? — нахмурился Айронс. — Какого рода, Квин?
— Да, мистер Квин, — присоединился судья. — Какого рода это доказательство?
— Я предпочитаю не объяснять.
— Мой дорогой сэр! — воскликнул судья Леви. — Вы не можете рассчитывать, что я прерву процесс по делу об убийстве только на основании вашей просьбы.
— У меня нет выбора, — быстро отозвался Эллери. — Юридический ум не способен переварить подобные вещи без неопровержимого доказательства. Я даже не уверен, что такое доказательство существует. Могу только сослаться на свою квалификацию и опыт в подобных делах. Даю вам слово, судья Леви, что здесь нет никаких трюков и что я действую не в своих или чьих-либо интересах, а только в интересах правосудия. Все, что я прошу, — это один день.
Айронс улыбнулся и покачал головой, как будто за все годы своей адвокатской практики ни разу не слышал такой детской просьбы.
— Конечно, — начал прокурор, — мистер Квин занимает уникальное положение, Сэм…
Судья поднялся.
— Сожалею, но я не могу прервать процесс на таких основаниях. Вы готовы, джентльмены?
Эллери коснулся рукава прокурора, и тот задержался в комнате.
— Что у вас в рукаве, Квин? — тихо спросил он.
Эллери пожал плечами:
— В данный момент ничего, кроме клочков паутины. Какие шансы, что дело сегодня перейдет к присяжным?
— По-моему, небольшие. На данном этапе это в основном зависит от Айронса. Кажется, он твердо намерен представить Вэна Харрисона закоренелым прелюбодеем.
Эллери облегченно вздохнул.
— Тогда не могли бы вы мне помочь? Я прошу вас о двух одолжениях: передать одно из вещественных доказательств в лабораторию для анализа и предоставить мне на несколько часов для изучения все сведения о банковских счетах Харрисона.
— Полагаю, это можно осуществить с разрешения суда и под соответствующим наблюдением, — с сомнением произнес прокурор. — О каком вещественном доказательстве идет речь?
Эллери сказал ему.
Прокурор выглядел озадаченным.
— Почему именно это?
— Сейчас я предпочел бы не объяснять. Если то, что я подозреваю, правда, вы многое узнаете до конца дня.
— Меня вызывают. Возможно, я не смогу обратиться к судье Леви до полуденного перерыва… Пошли! — Прокурор поспешил в зал.
Однако он поговорил с судьей сразу же. Судья Леви посовещался с Айронсом, который взмахнул руками и возвел очи горе. Эллери устремился к вещественному доказательству.
Пристав проводил его в пустую комнату. Эллери разложил отчеты о банковских счетах Харрисона на скамье и принялся за работу. Вещественное доказательство уже было на пути в лабораторию.
Спустя сорок пять минут он поднял голову.
— Пристав, вы знаете в лицо мисс Никки Портер — одну из свидетельниц?
— Рыженькую малышку? Да, сэр, — с энтузиазмом ответил пристав.
Эллери нацарапал что-то в блокноте и вырвал листок.
— Не будете ли вы любезны передать ей эту записку и попросить ее написать ответ внизу? Она в зале суда.
— Я не должен оставлять эти вещи…
— Ручаюсь за них головой, так как заинтересован в них больше, чем весь штат Коннектикут. Побыстрее, прошу вас!
Когда пристав вернулся, Эллери прочитал каракули Никки и удовлетворенно кивнул.
— Я сейчас приду.
Он нашел телефонную будку и позвонил отцу в Главное полицейское управление.
— О, Эллери! Все кончено? — осведомился инспектор.
— Еще нет. Папа, ты можешь получить разрешение на обследование определенного документа в отделении Акционерного сберегательного банка на Пятой авеню?
— А в чем дело, сынок?
— У меня нет времени объяснять. Можешь все сделать сам? Тогда я приеду и встречусь с тобой через два часа.
— Хорошо, выезжай.
Эллери побежал назад в комнату.
— Я должен съездить в Нью-Йорк, пристав. Отнесите все это в зал суда.
Эллери вернулся в здание окружного суда уже во второй половине дня. Он бросился к телефонной будке и позвонил в лабораторию, куда отправили вещественное доказательство.
— Это точно?
— Да, мистер Квин. Минимум четыре года, а может, и все пять.
— Благодарю вас!
Эллери поспешил в зал суда, на ходу глядя на часы. Коридор был переполнен громко разговаривающими людьми.
— Эллери!
— Что все это значит, Никки? Сегодняшнее заседание окончено?
