Чуть поодаль от них, по всему пляжу, лежали на песке красноармейцы, купались, заплывая очень далеко. Их было такое множество, что берег казался бронзовым от загорелых тел, а вода пестрой. Зноевский лег, подставив солнцу греть свою широкую спину. Потом повернулся вверх лицом, прикрыл голову полотенцем, раскинул руки и бездумно запел:
Моя звезда чиста, светла,
До Колорадо далек мой путь…
Пройдут года, но никогда
Моей утраты не вернуть.
Никакой утраты у него не было, женщин любил он весело и, расставаясь с ними, не жалел; простора в жизни ему вполне хватало, а путь был прямой и ясный.
— Видишь ли… я тут в философию ударился, — сказал Авдентов с напускной иронией. — Ошибка в бою — само собой, но меня кольнуло еще другое.
— И больно?.. Поделись, если не так секретно.
Разнеженный солнцем и морем, Зноевский лениво слушал.
— Не своим делиться просто, — схитрил Авдентов, желая застраховать себя от неминуемых расспросов. — Представь себе: у каждого своя любовь, свое счастье… Оно идет к тебе навстречу и вдруг — прошло мимо.
— Хм… мимо? — удивился Степан. — Этого не может быть. Если оно только еще хочет пойти ко мне, — то я тут же сгребу его в обе руки. Мое — так уж мое!.. и зачем оно пойдет мимо, когда указан точный адрес?..
— Но вот бывает в жизни… и очень часто. Помнишь: Онегин и Татьяна?.. «А счастье было так возможно, так близко…»
— Там же иная ситуация, — пояснил Степан. — Иные люди… А ты о ком все-таки говоришь?.. Не о себе случайно?..
— О двоюродном брате… получил от него письмо.
— Так посоветуй ему найти другую… в наши годы это не трудно. А вообще, по-моему, это — не проблема: надо перейти на сторону разума, а не чувства. Герои нашего времени живут несколько иначе: для них доступно и то, что очень далеко. Не знаю, как в странах Востока, а на Западе, как можно судить по литературе, и у нас измена ему или ей уже давно не волнует общество.
— Хотелось бы опровергнуть это.
— Попробуй, — не сдавался Степан. — Уже доказано жизнью, так сказать, историей, что честность давно перешла из области любовных связей в иную сферу, туда, где разрешаются вопросы гражданского долга…
— Но семья и долг гражданина или гражданки — не антагонисты. Соединение их — естественная форма человеческого общежития. А любовь — основа семьи. Почему же в таком случае она не может волновать общество? — возражал Авдентов.
— Потому что главные рычаги — в труде, в политике, в классовом долге, а не в семье. Люди идут в гору, занимают позиции, становятся учеными, инженерами, партийными работниками, врачами…
— …и пока идут, перешагивают любовь, — досказал Авдентов. — А потом, когда дошли до некоторой вершины, получили прочное место в жизни, оглянутся назад — и видят, что любовь прошла мимо, и начинают жалеть.
— Это не правило, а небольшая сумма фактов. Но любовь, как постоянная и сильная привязанность, действительно, иногда мешает идти… Тут много всяких разновидностей, причин, условий, — в них разобраться труднее, чем в международных отношениях… Я исповедую одно:
Пока кто молод, почему
По свету вольной птицей не кружиться?
Так говорит мудрейший из поэтов… читал, надеюсь?
Авдентов сердился, что его приятель даже в Гете находит оправдание своему ветрогонству:
— А все-же есть большая любовь, способная на жертву… с ней легче далась бы и дорога.
— «Я слышу весть, но не имею веры…» и говорю чепуху от радости… Однако ты говоришь так, будто я мешаю тебе или отговариваю обзавестись женой, ковриком на стене, диваном, комодом с зеркальцем… Пожалуйста, женись!.. и непременно пригласи на свадьбу. Я помогу даже произвести закупки, посижу с тобой на диване, а уж выпить — лучше меня не найти!.. До свету прогуляю… Но сам я предпочитаю переждать. — И опять началось прежнее озорство его бегущих мыслей: — Зачем торопить соловья: он сам споет одну песенку, потом другую, третью, потом успокоится и затихнет… Вот стукнет лет тридцать пять — тогда уж волен-с неволен-с, а женись. Себя не простужай, жену береги от дурного глаза, справляй именины и считай свои верстовые столбы. Знаю одно: жена у меня будет, будут дети — такие же глазастые, как я, озорные, — дочь и сын!.. сперва сын должен быть… я его на плече носить буду…
