Вдыхая осенний аромат цветов, она прятала в них лицо свое и выглядывала хитрыми, неулыбающимися глазами, — хотя, быть может, это ему казалось только.
— Мне очень скучно жить. Все говорят, что я красива, но мне скучно… Меня никто не понимает… — Она прижалась к его плечу, но тут же оттолкнула. — И ты меня не понимаешь… и не любишь!.. Ты с кем шел вчера?
Он встретился у проходной с Настей Бисеровой, и вместе шли до соцгорода. Довольная своей работой в цехе, Настя рассказывала о муже, о детях, — у ней было двое — дочь и сын, — и она могла без конца говорить о них даже с малознакомым человеком.
— Рин, можно подумать, что ты ревнуешь, — сказал Дымогаров, втайне возликовав. Ему и в голову не приходило, что она способна ревновать его.
— А как по-твоему: я имею право или нет? — Она сделала большие глаза, будто удивлена его замечанием. — Я тоже ведь — женщина!.. Нет, нет, я верю тебе… Иначе было бы с твоей стороны жестоко.
У ней так быстро сменялись настроения и мысли, что Дымогаров не поспевал за ними, а после первого выпитого стакана вина стал соображать еще туже. Она подлила еще, и он выпил молча, собираясь что-то сказать, но так и не нашелся.
— А знаешь, я о чем мечтаю?.. нет?.. Мне хочется уехать отсюда, уехать с тобой… и жить вместе… Я больше так не могу… у тебя когда отпуск? в октябре?.. Ну вот и отлично. Давай уедем… Поживем пока у мамы, у ней три комнаты. Но знаешь: тебе нужно одеться получше… Купи себе коверкотовую пару, — продолжала она уже озабоченно, входя в роль жены. — Серенькую, она тебе пойдет. — И робко, чтобы не обидеть, предложила взять у ней денег. Видно, настала пора, когда все должно быть общим. — Анатоль, ты напрасно отказываешься. Возьми… они — наши… Я могла бы сама купить тебе, но ты сам подберешь по себе. — И проворно, насчитав деньги у комода, положила в карман шоферу. — Это залог счастья. Слышишь?..
Дымогаров чувствовал отвисший карман свой, видел доступное, с чувственным выражением, лицо Ринки и от ее близости хмелел больше, чем от вина.
— Может, тебе и расписку дать? — неловко пошутил он, уверенный в том, что может теперь позволить себе все, и засмеялся.
— Серьезно, напиши, — посмеялась и Ринка. — Нам после будет весело об этом вспомнить.
Она дала бумаги, и он, нагнувшись к столу, писал, едва различая буквы. Она опустила штору, зажгла свет. Дымогаров, облокотившись на стол, писал… Расчеркнувшись в конце, он хотел было перечитать, но расписка уже исчезла куда-то, а Ринка, притоптывая одной ножкой и напевая, опять наливала в стакан.
Дымогаров так и не допил его: путая слова, он лепетал что-то несвязно о дружбе, о любви и о том еще, что он, хотя и не очень образован, но цену себе знает.
— Анатоль, приласкай меня… Я так люблю ласку.
Она не остановила почти бешеного порыва, не вырывалась из его пьяных, несильных рук, — но в тот момент, когда он понес ее к постели, раздался короткий стук в дверь. Перепуганный насмерть шофер таращил глаза на Ринку, на окно, на двери, — но бежать было некуда.
— Войдите, — сказала Соболь, кажется, ничуть не испугавшись.
В комнату вошел Иван Забава — с злым искаженным лицом, с желтыми ввалившимися щеками. Шофер был знаком с ним; Иван сочувственно выслушивал его жалобы, похлопотал перед Гайтсманом, чтобы шофера взяли в гараж, — и вот теперь они — враги, соперники. Иван Забава сильнее его втрое, и если захочет… В его руке вздрагивала тяжелая трость, повергая шофера в знобящий страх. — «Так вот кто у ней муж!» — подумал шофер.
Совершенно протрезвев, Дымогаров стоял без движения, готовый к самой жестокой расплате, а Ринка, уличенная в измене, поспешно скрылась в другую комнату, оставив его на расправу Ивану.
— Вы зачем пришли сюда? — тихо, но с убийственной ясностью сказал Иван, подтаскивая к себе шофера. У того подкашивались ноги. — Присядьте! — Парикмахер толкнул его на диван и хам присел рядом. — У меня с вами длинный разговор, и если будете упорствовать, я пристрелю вас. Я — злой человек, меня обманули, — и я развлеку себя выстрелом… А это что?..
На диване в углу лежала расписка под букетом цветов, и парикмахер, зажав палку в коленях, читал так долго, что шоферу казалась вечностью одна минута.
