Проследив за направлением жеста, Павел Анисимович увидел, как в помещение входит достопочтенный барон. Следом за ним зашли его сыновья и с десяток воинов личной дружины. Обменявшись с Шипулиным дружескими ударами по плечам, Хозяин Замка быстро осмотрелся вокруг и начал деятельно распоряжаться. И страшная суета, до этого полностью царившая в помещении, как-то быстро и незаметно прекратилась. Нестройная орда рудокопов остановила свое бесконечное броуновское движение и занялась вполне осмысленной деятельностью. Несколько гномов, скинув с плеч увесистые баулы, раскладывали на полу кирки и пробойные клинья. Другие уже бурили стены коловоротами, подготовляя отверстия для факелов. Три юных безбородых проходчика, громко ухая, изо всех сил били кирками по полу, по всей видимости, загоняя непослушный ручей обратно в прежнее русло.
Неожиданно маг обнаружил, что находится в окружении ощетинившихся топорами и короткими копьями воинов, а его самого спереди и сзади два дюжих дружинника прикрыли большими щитами. А когда Павел Анисимович понял, что сидит на мешке, явно набитом чем-то мягким, и держит в руках большую миску с мясом и двумя огромными кусками хлеба, то счастливо засмеялся и, пренебрегая всяческими приличиями, с наслаждением начал набивать желудок едой.
Насытившись, Нагибин почувствовал, как к нему потихоньку возвращаются силы, отупляющая усталость отступила, а печень неприятно заныла и отвратительно запульсировала. Поморщившись от острой боли, он вспомнил, что так будет продолжаться до тех пор, пока организм не накопит минимальный запас магической энергии. Хорошо, что боль придется терпеть всего пару часов. Сзади кто-то из воинов солидно пробасил из-под личины:
– Хозяин Майнхард почтительно осведомляется о вашем самочувствии, и если оно позволяет, то просит об аудиенции.
Маг, весьма удивленный тем, что какой-то обычный воин без запинки произнес столь учтивую фразу, ответил после небольшой паузы:
– Со мной все в порядке, и даже более того.
Воин без лишних слов кивнул и, громыхнув доспехами, быстро вышел из круга телохранителей. Ждал Нагибин недолго. Повернув голову, он увидел направляющегося к нему воеводу в сопровождении Хозяина Замка. Воины расступились, пропуская военачальников. Маг, решив, что будет невежливо встречать гостей сидя, поднялся на ноги и шагнул навстречу вновь прибывшим.
– Рад до крайности, почтенный Дитбарт, что дело так благополучно завершилось, – весело сказал Майнхард, но маг заметил в его голосе и совсем иные нотки, весьма далекие от показной радости. – Вокруг абсолютно безопасно, и нет нужды держать возле вас столь обременительную для восстановления сил стражу.
Шипулин, посмотрев в глаза магу, чуть заметно кивнул, а Майнхард, уловив ответный кивок, что-то тихо сказал воину, так поразившему Нагибина своей учтивостью. Последовала короткая команда, и дружинники разошлись в разные концы зала, оставив троих гномов в одиночестве.
Павел Анисимович смекнул, что воевода уже успел обстоятельно переговорить с бароном и теперь настало время кое-что обсудить расширенным составом. Но вокруг шастало столько заинтересованных слушателей, готовых с большим удовольствием внимать каждому слову, что становилось ясно – никакого разговора не получится. Маг интенсивно потер руки и громогласно предложил:
– Может, пройдем к городским воротам и там после восхваления несомненной мудрости короля предадимся в тишине караульного помещения благостным размышлениям о безмерном величии Шлюксбарта Пятого и его великих деяниях, направленных исключительно во благо нашего королевства.
Проходящий мимо паренек, неизвестно для каких целей несущий на плече здоровенный моток веревки, вытаращил глаза и замер с открытым ртом. Из этого состояния его вывело только появление старейшины. Тот, испуганно косясь на стоявших рядом высокопоставленных особ, отвесил юноше звонкий подзатыльник и зло рыкнул:
– Ранбарт! Еще раз тебя здесь увижу – бороду оторву! – но, поняв, что нельзя оторвать то, чего еще нет, быстро поправился. – Дождусь, когда вырастет, тогда и оторву вместе с головой!
