Вот осень, осень, листья тают,
а лес пронизывает грусть;
весну и птиц я оставляю,
с морскою ширью расстаюсь.
Так небо чисто, так прозрачно,
погас карминовый салют,
морские волны тихо плачут,
сырые ветры не поют.
Вот мимо юность удалилась,
блаженство минуло весны,
с печалью осень подружилась,
а в сердце чары черной тьмы.
Eitel nichts!
s’ist eitel nichts,wochin mein Aug’ich hefte!
Das Leben ist ein vielbesagtes Wandern,
ein wuestes Jagen ist’s von von dem zum andern,
und unterwegs verlieren wir die Kraefte.
Ja,koennte man zum letzen Erdenziele
noch als derselbe frische Bursche kommen,
wie man den ersten Anlauf hat genommen,
so moechte man noch lachen zu dem Spiele,
Doch trдgt uns eine Macht von Stund’ zu Stund’,
wie’ Krueglein,das am Brunnenstein zersprang,
und dessen Inhalt sickert auf den Grund,
so wiet es ging,den ganzen Weg entlang.
Nun ist es leer;wer mag daraus noch trinken?
Und zu den andern Schreben muss es sinken.
(1844J.)
Везде обман!
Куда не бросишь взгляд? везде обман, пустое!
Вся жизнь – избитая дорога путешествий,
Охота злобная-из цепи происшествий,
Теряешь по пути обличие живое.
О, как хотелось бы к земной конечной цели
еще бы раз придти тем бодрым, свежим малым,
когда ты первый раз взял приз в разбеге бравом,
когда в игре мы все смеялись и кипели.
Из часа в час колотит груда темных сил
нас как кувшин. Он у источника разбит,
сочится в почву жидкость. Он, кувшин, отбыл
свой век, – далеко шел. Растиснут о гранит.
Он пуст. Кто мог бы из него еще напиться?-
Тот новым черепкам обязан поклониться.
4.10.77
