– Ну, чтобы не было обидно согражданам.
– А сколько это, чтоб не было обидно согражданам?
– Посмотрю ваши банковские счета, тогда скажу конкретно каждому. – Антон Антонович стал серьезным. – Вопросы есть?
– Нет, ваше превосходительство, – быстро сказал Ухтомский, опережая ответы других предпринимателей.
– Тогда свободны!
Бизнесмены потянулись к дверям. Их лица выражали озабоченность в предчувствии надвигающихся неприятностей.
Они молча прошли по улице, дошли до сквера и только тут остановились и взглянули друг на друга.
– Счета проверит! И не дай бог офшорные! – Лацис был в смятении. – Ну что он себе позволяет?!..
– Что хочет, то и позволяет, – сказал Ухтомский. – Скажи лучше, с чего это ты вздумал при нем шутить?
– Вспомнил фразу из школьной программы.
– Запомни, в конторе шутников и умников не любят, у них пробелы в образовании и своеобразное чувство юмора. – И повернулся к остальным коллегам. – Поужинаем, господа, и обсудим возникшую ситуацию.
С предложением Ухтомского согласились, направились в ресторан.
Во время ужина олигархи решили, что при создавшихся обстоятельствах желательно иметь запасную площадку, так сказать, тыл, где можно пережить лихие времена. Вспомнили, что недавно на лондонском аукционе выставлялся к продаже средних размеров остров в спокойной части Тихого океана. Решили совместно купить остров. Затем создать офшор и перевести туда все свои финансовые активы. А чтобы не было скучно, прикупить несколько футбольных команд и устроить между ними турнир. Связь с родиной решили поддерживать по скайпу, регулярно, раз в неделю. Для осуществления связи в Александровске оставили Ухтомского, он равнодушен к футболу.
– А на твоем месте я бы все продал. Так, на всякий случай. Генерал злопамятен и дурных шуток не забывает, – посоветовал Ухтомский Лацису. Лацис с горя тут же заказал себе штоф водки.
Поужинав, распрощались и разошлись – дел перед эмиграцией много. Ухтомский стоял у поребрика тротуара, ждал, когда подадут коляску. А в голову лезли какие-то крамольные мысли: «Что же это за рок такой – родиться умному человеку в стране, где бизнесу просто не дают вздохнуть, последнюю рубашку готовы снять. А ведь бизнес приносит пользу нашей многострадальной родине…»
О причинах, из-за которых его родина многострадальна, он на сытый желудок задуматься уже не сумел.
После того как олигархи покинули кабинет, Мостовой вызвал ординарца.
Бычков моментально появился в кабинете, словно стоял у дверей.
– Газетчики здесь?
– Так точно, здесь.
– Проведи их в бар, пусть выпьют кофе за счет заведения и ждут. К ним потом спустится пресс-секретарь. – Генерал заметил смущение на лице Бычкова. – Что?
– Это же журналисты, ваши превосходительство. Им одного кофе будет мало.
– Ну, дай им еще по рюмке. И не говори, что одной рюмки им тоже мало, без тебя знаю. В конце концов, у полиции самогона и кокаина в камере хранения вещдоков достаточно. Затребуй и отдай щелкоперам, пусть нюхают и пьют, халявщики. Ступай. И вызови ко мне Калигулу. Живо!
Бычков пулей вылетел из кабинета.
В дверь кабинет постучали.
– Входи, Иван! – громко сказал Антон Антонович.
В кабинет вошел помощник Мостового, майор Иван Калигула.
На этой личности придется немного задержаться, ибо впоследствии он станет одной из центральных фигур развивающихся событий. Вообще-то, его фамилия была Калугин. Но еще в юности, при поступлении в военное училище он путем несложной перестановки и замены букв превратил себя в Калигулу, открыв тем самым себе путь к карьере: экзаменаторы обратили внимание на абитуриента с такой знакомой фамилией и поставили пятерки. Кто знает, может, он чей-то сын. На всякий случай лучше не выяснять и не связываться.
Генерал (тогда еще подполковник) заинтересовался столь экстравагантным курсантом и приблизил к себе, резонно считая, что в его ведомстве от прохиндеев и авантюристов больше пользы, чем от ревностных и прямолинейных служак. Таким образом Иван Иванович Калигула оказался в СБ и к двадцати семи годам стал пресс-секретарем.
Сейчас он стоял перед генералом навытяжку и преданно ел глазами начальство.
