Более того.
Он был спокоен до самых кончиков своих нервных окончаний.
Слыжаще-говрящее устройство должно было насторожить и возбудить его; этого не произошло. Шагая по рынку, он отметил, что очень немногие земляне общались друг с другом телепатически. Они предпочитали болтать на своих громких, передающихся по воздуху языках, каковых у них было множество, а старый общий язык служил для общения тем, кого в результате Переоткрытия человека наделили разными видами древнего языка. Род даже услышал древний аглицкий, собственный язык королевы, который звучал удивительно похоже на устную речь севстралийцев. Все это не вызвало у него ни душевного подъема, ни возбуждения, ни даже жалости. У него были собственные проблемы, но они больше не касались богатства или выживания. Почему-то он был уверен, что скрытая дружественная сила вселенной позаботится о нем, если он сам позаботится о других. Он хотел спасти от неприятностей Элеанор, помочь выпутаться почсеку, увидеть Лавинию, успокоить Дорис, попрощаться с К’мелл, вернуться к своим овцам, защитить свой компьютер и отучить лорда Редлэди от дурной привычки законно убивать других людей при малейшей угрозе смерти.
Один из роботов-полицейских, чуть более наблюдательный, чем другие, следил за человеком-котом, который со сверхъестественной уверенностью шагал сквозь людские толпы, однако «К’родерик» лишь вошел на рынок с одной стороны, пересек его и вышел со своим свертком с другой стороны. Робот отвернулся; его жуткие молочные глаза, всегда готовые к нарушениям и смерти, вновь и вновь изучали рынок с неусыпной бдительностью.
Род спустился по пандусу и свернул направо.
Он добрался до столовой недолюдей с человеком-медведем в качестве кассира. Тот вспомнил Рода.
– Немало времени миновало с тех пор, как я видел вас, господин кот. Хотите еще одно фирменное блюдо с рыбой?
– Где моя девушка? – напрямик спросил Род.
– К’мелл? – уточнил медведь-кассир. – Она долго ждала здесь, но потом ушла и оставила это послание: «Скажите моему мужу К’роду, что ему нужно поесть, прежде чем следовать за мной, а когда он поест, пусть воспользуется Восходящей шахтой номер четыре, нулевой уровень, Хостел поющих птиц, комната девять, где я работаю с инопланетным гостем, или пусть отправит ко мне робота, и я к нему приду». Вам не кажется, господин кот, что я хорошо справился, запомнив столь сложное послание? – Человек-медведь слегка покраснел, а потом, уже без всякой гордости, честно признался: – Само собой, адрес я записал. Было бы очень плохо и неприятно, если бы я отправил вас по ошибочному адресу на людской территории. Кто-то мог бы вас сжечь, если бы вы зашли в запретный коридор.
– В таком случае пусть будет рыба, – сказал Род. – Рыбный ужин, пожалуйста.
Он удивился, что, хотя его жизнь висела на волоске, К’мелл отправилась к очередному гостю. Род мгновенно ощутил в этой мысли низменную ревность и признался самому себе, что понятия не имеет о сроках, условиях и часах работы эскорт-девушек.
В ожидании пищи он равнодушно сел на скамью.
В его сознании до сих пор бушевал «Зал ненависти», трогательный вид его родителей, этих умирающих, растворяющихся манекенов, укоренился в его сердце, а его тело пульсировало от усталости после испытания.
От нечего делать он спросил медведя-кассира:
– Сколько времени прошло с моего прежнего визита?
Человек-медведь посмотрел на часы на стене:
– Около четырнадцати часов, достопочтенный кот.
– Сколько это в пересчете на реальное время? – Род пытался сравнить севстралийские часы с земными. Он полагал, что земные часы на одну седьмую короче севстралийских, но не был в этом уверен.
Человек-медведь был озадачен.
– Если вы имеете в виду галактическое навигационное время, дорогой гость, здесь, внизу, мы им не пользуемся. Или есть другие виды времени?
Род осознал свою ошибку и попытался ее исправить.
– Неважно. Я хочу пить. Что имеют право пить недолюди? Я устал и хочу пить, но вовсе не желаю опьянеть.
– Поскольку вы человек-кот, – ответил медведь-кассир, – я рекомендую крепкий черный кофе со сладкими взбитыми сливками.
– У меня нет денег, – сказал Род.
