На мгновение его охватил соблазн пересечь город и увидеть чудесного человека со звезд. Он рассеянно осмотрелся, размышляя. Его взгляд упал на нить Бульвара Альфа-Ральфа, тянувшуюся без всякой поддержки в небесах, от далекой земли к середине Землепорта; тут он очнулся и вспомнил свои личные неурядицы. Пол вернулся к своей газете и чашке свежего кофе, на этот раз захватив денег из бочки, прежде чем войти в ресторан.
На яхте у побережья Мийя-Мифлы
Сидя и глядя на океан, Рут зевнула. Она сделала с богатым молодым человеком все, что могла.
Фальшивый Род Макбан, в действительности – измененная Элеанор, сказал ей:
– Это мило.
Рут улыбнулась томно и соблазнительно. Она не понимала, почему Элеанор рассмеялась.
На палубу поднялся лорд Уильям Неотсюда. Он нес две запотевшие серебряные кружки.
– Я рад, что вы, молодые люди, довольны, – вкрадчиво произнес он. – Это мятный джулеп, очень древний напиток.
Он смотрел, как Элеанор делает глоток и улыбается.
Лорд тоже улыбнулся.
– Вам нравится?
– Приятней, чем мыть тарелки, верно? – загадочно ответил «Род Макбан» с широкой ухмылкой.
Богатый юноша начал казаться лорду Уильяму чрезвычайно странной личностью.
Вестибюль Колокола и Банка
– Пришлите сюда Жестокость! – приказал лорд Крудельта.
Лорд Жестокость уже входил в комнату.
– Что случилось с тем молодым человеком?
– Ничего, господин и старейшина.
– Тьфу. Вздор. Чепуха. Чушь. – Старик фыркнул. – Ничего – это то, чего не случается. Он должен где-то быть.
– Оригинал находится с Хозяином кошек, в «Универсаме».
– Это безопасно? – спросил лорд Крудельта. – Он может стать слишком умным для нас. Вы снова плетете интриги, Жестокость.
– Лишь те, о которых я вам рассказал, господин и старейшина.
Старик нахмурился.
– Верно, ты мне рассказывал. Продолжай. Что с остальными?
– С кем?
– С приманками.
Лорд Жестокость рассмеялся.
– Наш коллега, лорд Уильям, почти просватал свою дочь за работницу господина Макбана, которая сама временно является «Родом Макбаном». Все участники благополучно развлекаются. Восемь уцелевших роботов расхаживают по Землепорт-Сити и получают удовольствие, насколько это доступно роботам. Толпы людей собираются и просят сотворить чудеса. Все вполне безобидно.
– А экономика Земли? Она выходит из равновесия?
– Я загрузил компьютеры работой, – ответил лорд Жестокость. – Они ищут все налоговые штрафы, что мы когда-либо накладывали на кого-либо. Мы на несколько мегакредитов впереди.
– Ты же не собираешься его уничтожить? – спросил Крудельта.
– Вовсе нет, господин и старейшина! – воскликнул лорд Жестокость. – Я добрый человек.
Старик одарил его вульгарной, грязной ухмылкой.
– Я повидал твою доброту, Жестокость, и предпочел бы войну с тысячей миров дружбе с тобой! Ты хитер, коварен и опасен!
Жестокость, весьма польщенный, чопорно ответил:
– Вы крайне несправедливы к честному чиновнику, господин и старейшина.
Мужчины обменялись улыбками: они слишком хорошо друг друга знали.
В десяти километрах под поверхностью Земли
О’телекели сошел с кафедры, на которой молился.
Его дочь следила за ним, неподвижно застыв в дверях.
«Что случилось, дочь моя?» – проговрил он.
«Я заглянула к нему в разум, отец, заглянула всего на миг, когда он покидал Хозяина кошек. Он богатый юноша со звезд, он милый, он купил Землю – но это не тот человек, что был Обещан».
«Ты ждала слишком многого, О’ламелани», – сказал ее отец.
«Я ждала надежду, – ответила она. – Разве надежда – преступление для нас, недолюдей? То, что предвидела Джоан, то, что обещал копт, – где оно, отец? Неужели мы никогда не узрим дневного света и не познаем свободы?»
«Истинные люди тоже несвободны, – проговрил О’телекели. – Им тоже ведомы скорбь, страх, рождение, старость, любовь, смерть, страдания и средства собственного уничтожения. Свобода – это не вещь, которую подарит нам чудесный человек со звезд. Свобода – это то, что делаешь ты, моя дорогая, и то, что делаю я. Смерть – очень личное дело, дочь моя, а жизнь, если задуматься, – дело почти столь же личное».
«Я знаю, отец, – сказала она. – Знаю, знаю, знаю. Но он не знает».
«Ты можешь этого не знать, дорогая, –
