Женщина слегка побледнела, но продекламировала заученные слова:
– «Любой человек, мужчина или женщина, обнаруживший, что формирует и разделяет несанкционированное мнение с большим числом других людей, должен немедленно обратиться за терапией к ближайшему заместителю главы». Но ведь это ко мне не относится…
– К ночи вы лишитесь жизни или памяти, мадам. А теперь уходите и дайте мне дочитать газету.
Женщина уставилась на него, разрываемая гневом и страхом. Наконец последний победил.
– Вы действительно считаете, что мои слова противозаконны?
– Целиком и полностью, – ответил Пол.
Она закрыла лицо пухлыми руками и всхлипнула:
– Сэр, сэр, не могли бы вы… пожалуйста, не могли бы вы помочь мне найти заместителя главы? Боюсь, мне действительно нужна помощь. Но я так мечтала, так надеялась… ведь это человек со звезд. Но вы правы, сэр. Я не хочу умереть или лишиться памяти. Прошу, сэр, помогите мне!
Повинуясь смеси нетерпения и сочувствия, Пол оставил газету и кофе. Робот-официант поспешил к нему, чтобы напомнить, что он не заплатил. Пол подошел к тротуару, где стояли две бочки с деньгами для людей, которые желали поиграть в игры древней цивилизации. Выбрал из первых попавшихся купюр самую крупную, вручил ее официанту, дождался сдачи, дал официанту чаевые, выслушал благодарности и бросил состоявшую из монет сдачу в бочку с металлическими деньгами. Женщина терпеливо стояла неподалеку, ее покрытое пятнами лицо было печальным.
Когда Пол на старинный французский манер предложил ей руку, она ее приняла. Они прошли сотню метров до общественного видеофона. Шагая рядом с Полом в своих неудобных древних дамских туфлях на каблуке, женщина слезливо бормотала:
– Раньше у меня было четыре сотни лет. Раньше я была стройной и красивой. Мне нравилось заниматься любовью, и я не слишком задумывалась о чем-то, потому что была не очень умной. У меня было множество мужей. Потом все изменилось, я почувствовала себя бесполезной и решила стать такой, какой себя ощущала: толстой, неуклюжей, скучной женщиной средних лет. И мне это удалось, причем слишком хорошо, как выразились два моих мужа. А этот человек со звезд, у него вся власть. Он может все изменить.
Пол не отвечал, лишь сочувственно кивал.
Он ждал перед видеофоном, пока не появился робот.
– Мне нужен заместитель главы, – сказал Пол. – Любой.
Изображение расплылось, и возникло лицо очень молодого человека. Тот серьезно и внимательно слушал, пока Пол называл свой номер, ранг, неонациональное распределение, номер жилья и дело. Последнее ему пришлось повторить дважды:
– Преступное общественное мнение.
Заместитель главы весьма дружелюбно ответил:
– В таком случае приходите, и мы вас поправим.
Пол так рассердился, что его заподозрили в преступном общественном мнении, «любом мнении, разделенном с большим числом людей, не считая материала, выпущенного и одобренного Инструментарием и правительством Земли», что начал говрить свои протесты машине.
– Говорите вслух, человек и гражданин! Эти машины не передают телепатию.
Когда Пол закончил объяснять, юнец в форме посмотрел на него критически, но приветливо, и сказал:
– Гражданин, вы сами кое-что забыли.
– Я? – ахнул Пол. – Я ничего не сделал. Эта женщина просто села рядом со мной и…
– Гражданин, – прервал его заместитель главы, – что гласит вторая половина Пятого правила для всех людей?
Пол на мгновение задумался, потом ответил:
– Услуги любого человека должны быть предоставлены сразу и безвозмездно любому другому истинному человеку, который столкнется с опасностью или бедствием. – Тут его глаза расширились, и он спросил: – Вы хотите, чтобы я сам это сделал?
– А вы что думаете? – сказал заместитель главы.
– Я могу, – ответил Пол.
– Разумеется, – согласился заместитель главы. – Вы нормальный человек. Вы помните мозговые тиски.
Пол кивнул.
Заместитель махнул ему, и экран погас.
Женщина видела все это. Она тоже подготовилась. Когда Пол поднял руки в традиционном гипнотическом жесте, она сфокусировала взгляд на его ладонях. В нужных местах она отвечала. Когда он стер ей память прямо на улице, она осела на тротуар, не понимая, почему по ее щекам текут слезы. Она полностью забыла Пола.
