— «АК-47», «ТТ», «дезерт игл», «М16». Какой набор! — Забродов действительно восхищался оружием.
У него появилась мысль взять какой-нибудь ствол в руки и по старинке устроить спецоперацию в тылу ничего не подозревающего врага. Ворваться в ресторан «Ширак» с черного хода, вооружившись «АК-47», и сразу решить все проблемы.
— Что вы хотите? — плача, спросила девушка.
— Узнать все об Анзоре Кещяне и о том, что тут происходит.
— Я только отвечаю на звонки, — всхлипнула девушка.
— Кто звонит?
— Не знаю.
— А кто знает? — искренне удивился Илларион, присев на корточки и глядя девушке в глаза. — Минут двадцать назад один человек принес сюда черный пакет.
— Я ничего не знаю!
— Что ж, дело хозяйское, — Забродов выпрямился в полный рост и заговорил равнодушно-официальным голосом, словно они находились в кабинете у следователя. — Отмывание денег. Преступный сговор. Нелегальное хранение оружия. И ты сядешь только за то, что снимала трубку и говорила: «Алло». Я человек добрый, поэтому спрашиваю еще раз: кто такой Анзор Кещян и что он делает?
Девушка снова всхлипнула, растирая поплывшую тушь по лицу.
— Я здесь всего месяц. Кещян из Еревана. Он из военной разведки или еще откуда-то. Предложил мне работу…
Забродов ухмыльнулся.
— Отвечать на телефонные звонки?
Девушка промолчала.
— Ладно. Куда он только что поехал?
— В банк. Сегодня вечером у него важная встреча с клиентом.
— Что за клиент?
— Я не знаю. Он мне ничего не рассказывает.
— Не думаю, что слушать — это твое главное умение, — не преминул пошутить Илларион. — И запомни, ты забыла, что видела меня здесь, иначе я расскажу твоему боссу, что ты устроила мне экскурсию по его запасам оружия. Ты поняла?
Получив необходимую информацию, Илларион воодушевился. Дело, до того казавшееся таким запутанным, теперь не выглядело неразрешимым. Интуитивно Забродов понимал, что Кещян — фигура важная, да и подвязки у него неплохие, раз он так спокойно хранит в помещении фирмы оружие. Осталось найти его и поговорить с ним тет-а-тет.
* * *
Папазян не доставил Сорокину никаких хлопот и быстро раскололся, сдав с потрохами всех подельников. Без лишних препирательств он подписал все бумаги, которые живо состряпал полковник, чтобы Папазян не успел передумать. После этого Сорокин отправил Папазяна в изолятор. Ему даже неловко стало, потому что Ашот смотрел на него, как Муму на Герасима. Сорокин, понятное дело, отправил Папазяна в СИЗО. Ничего страшного, пусть пока посидит. Папазян преступник и должен сидеть в тюрьме. Осталось разобраться с подельниками.
Думая о своей трудной и опасной службе, Сорокин выбрал бутылку армянского коньяка и купил коробку шоколадных конфет. Он еще до этого позвонил Забродову и пригласил его к себе на работу. Надо, чтобы кто-то скрасил его ночное дежурство. Посидят, выпьют, вспомнят былое и наконец-то расслабятся.
Ночная Москва сверкала разноцветными огнями. Сорокин ехал быстро, не сбавляя скорости, и внезапно осознал, что сегодня почему-то нет пробок. В общем, обстоятельства складывались чудесно, и настроение подскочило до самого верха…
Забродов, как и положено для таких встреч, где-то оставил свой «бьюик», а сам приехал то ли на метро, то ли воспользовался услугами бомбилы.
— Как вижу, ты вооружен и опасен! — приветствовал он полковника, вышедшего из машины с увесистым пакетом.
— Полной боекомплект, Забродов, — похвастался Сорокин. — С меня, как говорится, причитается. Ты меня здорово выручил.
— Не преувеличивай. Мы еще только влезли в этот муравейник. Прошлись только по верхам, а надо узнать, кто и приказы отдает.
— Какие приказы? Не понял.
— Ну, я говорю про армян. Мы так и не выяснили, какое отношение ко всему этому имеют Орбели и Коротков. Вдобавок тут еще один человечек появился, с которым я очень хочу познакомиться.
— Брось, Илларион, — отмахнулся полковник. — Опять тебя понесло! Тебе вечно, когда все удачно складывается, нужны какие-то приключения на свою задницу…
— Не гони лошадей, полковник. Нужно все обсудить, пока мы трезвые. Потом пойдут другие разговоры.
— Не понимаю я тебя, Забродов, не понимаю, черт возьми! Работа сделана, а ты хочешь сунуть свой нос куда не надо! — горячился полковник.
