Доктор Арбетнот удивленно взглянул на нее:
– Психические болезни не лечатся. Возможно, когда-нибудь мы научимся исправлять дефекты мозга хирургическим путем. Но пока умственное расстройство остается пожизненным проклятием.
– Но не считаете ли вы, что беседы с пациентами способны помочь им?
– Беседы? Какая от них может быть польза?
– У моего отца есть своя теория о сновидениях.
Доктор Арбетнот смущенно покачал головой:
– О сновидениях? Боюсь, что не улавливаю смысл.
Де Квинси вытер платком пот со лба.
– Вы точно не больны? – забеспокоился доктор.
Де Квинси взял пилюлю из табакерки и разжевал ее, заметив невпопад:
– В Северной Германии есть гора Брокен.
Его слова окончательно сбили доктора с толку.
– Я не бывал в Германии.
– Огромные гранитные блоки возле ее вершины получили из-за причудливой формы название Кресло Чародея. А водопад называют Волшебным Фонтаном.
– Похоже на детскую сказку.
– Уверяю вас, это место существует на самом деле, – ответил Де Квинси. – Если июньским утром подняться к вершине пешком и оттуда посмотреть на соседнюю гору, можно увидеть ужасного Брокенского призрака.
– Ну точно детская сказка. Пойдемте, я отведу вас к Эдварду Оксфорду.
– У многих побывавших там сердце бешено колотилось от испуга, когда в тумане внезапно возникал зловещий призрак. – Де Квинси разжевал еще одну пилюлю. – Иногда проницательный наблюдатель сам догадывается, в чем секрет, иногда ему объясняют проводники.
– И в чем же секрет?
– В июне солнце восходит за спиной у наблюдателя. Тень ложится на клубящийся у подножия горы туман. Увеличенный во много раз силуэт повторяет каждое движение человека, но в такой гротескной, искаженной форме, что кажется никак с ним не связанным.
– Значит, у явления есть научное объяснение, – заключил доктор Арбетнот.
– Мой отец считает, что сновидения в чем-то похожи на подобные тени, – сказала Эмили.
– Сновидения? На тени?
– Обеспокоенный чем-то человек обычно не понимает, что ночные кошмары косвенно отражают его переживания, – пояснил Де Квинси. – Но если ему объяснить – а еще лучше помочь разобраться, какие именно переживания вызывают кошмары, – подобный опыт может оказаться первым шагом к выздоровлению.
– Насколько я понимаю, мистер Де Квинси, вы не медик. Ваша теория остроумна, но лишена научного обоснования. Сновидения и кошмары – не более чем фантомы, вызванные электричеством.
– Было бы глупо думать иначе. Что ж, давайте оставим в покое толкование сновидений. Представьте себе, что в детстве Эдварда Оксфорда или его матушку часто избивал отец. Потрясение от жестокости родителя могло бы объяснить, почему юноша вырос настолько неуравновешенным, что не мог подолгу удержаться ни на одной работе, почему он испытывал приступы истерического хохота и получал удовольствие от мучений других людей.
– Не хотите же вы сказать, что именно побои, полученные Оксфордом или его матерью от отца, заставляли его впоследствии причинять боль другим людям и в конце концов побудили выстрелить в королеву?
– Доктор, вы выразили мою идею гораздо лучше, чем сумел бы я сам! – воскликнул Де Квинси.
– Но она совершенно лишена смысла. Неужели вы полагаете, что посредством бесед с Оксфордом о побоях, нанесенных ему в детстве, удалось бы объяснить движущие им мотивы и заставить отказаться от своих намерений?
– Во всяком случае, такая теория заслуживает внимательного рассмотрения.
– Что ж, еще раз вынужден повторить: вы не медик. Если хотите повидаться с Оксфордом, то это лучше сделать немедленно. Через полчаса у меня назначена другая встреча.
Когда они выходили из кабинета, в левом крыле лечебницы снова завопила женщина. Посетители опять посмотрели в ту сторону, откуда донесся звук. Спящие под скамьями собаки встревоженно подняли головы.
– Там мы содержим больных женского пола, – объяснил доктор Арбетнот. – Мужчины находятся в противоположном крыле.
Солнечный свет, проникая через окна, освещал картины с умиротворяющими пейзажами на стенах. В клетках щебетали птицы.
– Эмили, эти птицы… – начал Де Квинси.
– …не плод твоего воображения, – успокоила его дочь.
– Камеры начинаются в соседнем коридоре, – сказал доктор Арбетнот.
