Иноземцы на русской службе - страница 28
Его идеи были восприняты и нашли отражение в постановлениях Стоглавого собора, касавшихся исправления книг, призрения бедных, общественных пороков и любостяжания духовенства. Лишь в вопросах монастырских вотчин собор принял сторону «иосифлян». В 1553 году, после очередного ходатайства некоторых бояр и троицкого игумена Артемия, Максиму позволили поселиться в Троице-Сергиевой лавре. В том же году его навестил царь Иоанн Грозный, направлявшийся в Белозерский монастырь на богомолье, и Максим остался верен себе, посоветовав царю изменить планы и вместо богомолья заняться другим богоугодным делом — позаботиться о семьях воинов, павших при взятии Казани. Через год Максим Грек умер; к этому времени проблема исправления книг так и осталась нерешенной.
У итальянцев есть поговорка: «Время — честный человек, оно все расставляет по своим местам». С Максимом Греком все вышло в точности по этой поговорке. Умер он в самый день своих именин, 21 января 1556 года, когда православные поминают святого Максима Исповедника; похоронили старца под северо-западной стеной Свято-Духовского храма Троицкой лавры. По прошествии веков все возводимые против Максима обвинения были сняты как несостоятельные — они принадлежали политике своего времени и канули вместе с ней. На Поместном соборе 1988 года — года тысячелетия крещения Руси, Максим Грек был прославлен в лике преподобных. Восемью годами позже были проведены археологические изыскания, в результате которых были найдены мощи старца; их поместили в раку, которая нынче находится в Успенском соборе Троице-Сергиевой лавры.
2. Английское присутствие
Проникновение сынов Туманного Альбиона в российские пределы произошло при обстоятельствах случайных. Англичане искали северный путь в Китай и Индию. В 1533 году экспедиция, возглавляемая сэром Ричардом Ченслером, обогнув Скандинавский полуостров, вошла в Белое море и, достигнув устья Северной Двины, вошла в один из ее четырех рукавов и встала на зимовку возле острова Ягра, неподалеку от Николо-Карельского монастыря. Монастырское начальство дало знать в Москву, где тогда «правил» Иван Васильевич, коему только-только исполнилось три годика. Из Москвы прислали гонца с приглашением англичанам прибыть для переговоров. Так Ричард Ченслер проторил дорожку в Московское государство; вслед за ним здесь побывало несколько английских дипломатов. Тем временем подросший Иван Васильевич женился и венчался на царство, взяв власть в свои руки столь крепко, что получил прозвище Грозный.
Согласно заключенным с английской короной договорам, на службу к русскому царю стали прибывать разные мастера, купцы и путешественники, которым Иван Васильевич так благоволил, что взревновавшие подданные даже прозвали его «английским царем». И надо сказать, англичане немало ему послужили. Частенько именно англичанам поручались самые рискованные дипломатические миссии русской короны; первым послом русского царя, глубоко проникшим в Азию, был как раз англичанин, сэр Энтони Дженкинсон, добравшийся до Бухары.
Вернувшись в Москву через год с небольшим, Энтони Дженкинсон был допущен до государя и во всех подробностях рассказал ему о виденном и узнанном. По его рассказам выходило, что большинство повстречавшихся ему народов жизнь ведут полудикую, кочевую: «Не употребляют они хлеба, и денег совсем не знают — докладывал Дженкинсон, — торговлю ведут меновую, а более того, все, что им нужно, добывают грабежом и разбоем, что у них почитается за удальство». Совсем по-иному он отзывался о Бухаре, тамошнем правлении и жителях. Рассказал о существующих ремеслах, производимых плодах, о наличии в ходу денег: золотых, серебряных и медных. Рассказ о бухарцах произвел на царя самое благоприятное впечатление, и он выдал разрешение купцам из дальних ханств вести торговлю в Астрахани, на целые века ставшей местом торга с купцами, гонявшими караваны через степь.
После похода Дженкинсона несколько раз прибывали послы от восточных владык; они даже значатся в числе гостей на пиру, данном московским государем по случаю завоевания русскими Сибири. Иван Васильевич, видимо сделавший какие-то свои выводы из донесений купцов и послов, предпочитал разговаривать с ними «с позиции силы». Астрахань — главная морская пристань народов, живущих вокруг Каспия, и арабских купцов, ведущих торг с Европой, — тем временем богатела и доставляла в царскую казну немалые средства, собранные в виде таможенных пошлин.
