где?" – «Вы чего, мужики? Какие баксы?» Один дубинкой мне по шее, видите след? «Пятнадцать тысяч. Быстренько покажи, чтоб дяденек не злить». Черт, а? Сказал. А куда деваться?… Потом показал. Вон, в баре. Один проверил, нашел. Меня – на пол, руки «скотчем» замотали. «Лежи тридцать минут. И не вякай никому. Сунешься в ментуру – в узелок завяжем».
– Ну, это обычно. Понты.
– Мне тогда не до понтов было. Ушли бы только. Они по комнате пошарили и на выход. Слава Богу, думаю. А тут Антон встрял. Зачем? Неужели не знал, что сейчас творится? Они про него и забыли. У меня в прихожей гантели, восемь кэ-гэ каждая. Он и дернулся, дурак. Вскочил и крайнему по башке, на! Тот на пол. Второй выстрелил, еб… Прямо в голову. Антон даже не вскрикнул. Те – своего под мышки и в лифт.
– Лифт что, стоял на этаже?
– Да. Я не видел, как они садились. Слышал, двери закрылись.
– Ты же лежал лицом вниз. Как же ты видел Антона?
– Повернул шею. Вот так.
Андрей изобразил.
– Ладно, дальше.
– Я поднялся кое-как, к соседям побрел. Позвонился носом. Михалыч дома оказался.
Помог.
– Ты все время дома при параде? – кивнул Гончаров на костюм Андрея.
– Нет, конечно. Я по делам собирался, когда Антон пришел.
– И ты не сказал ему об этом? Вы ведь сорок минут сидели.
– У меня время еще оставалось. Я ведь так планировал – кофе попьем и разойдемся.
Паша переглянулся с Белкиным. Оба поняли друг друга однозначно. История шита белыми нитками, и с хозяином квартиры предстоит не один час работы. Чего не хотелось ни тому, ни другому. Сегодня организм требовал обильного отдыха после вчерашнего банкета, который не закончился простым кабинетным застольем, а затянулся до пяти утра, после того как прикупившие в ларьке еще один пузырь «России» Гончаров и Казанцев решили навестить Белкина. Давненько не видались.
Костик в силу любвеобилия предложил подснять девочек, но Паша уговорил не осквернять светлый мужской праздник присутствием женских юбок. Девочки пусть останутся на годовщину Октября или на Новый год.
Вовчик не то чтобы обрадовался визиту, но негостеприимным хозяином выглядеть не хотел. Однако, опасаясь, что ребята потребуют еще и ночную дискотеку, предложил в качестве банкетного зала кухню.
Пили много и долго, отпустив себе грехи тем, что сегодня пьют не они одни, а весь уголовный розыск страны, начиная стажерами и заканчивая генералами. Генералы – в кабаках, что соответствовало их положению, остальные – там, где нашлось место.
Под утро, отягощенные «Россией» и домашним белкинским винцом, Паша и Костик уронили богатырские головушки на кухонный стол и вырубились. Белкин сумел дотащиться до кровати.
Впрочем, к чести гуляющих оперов, ровно в девять тридцать утра вся четверка сидела на
диване начальника районного уголовного розыска, пожевывая отбивающий перегар «Даблминт» и уставившись в пол, пряча припухшие глаза.
Шеф и сам старался не отрывать взгляда от телетайпной ленты, потому что если вчера чем и отличался от ребят, так это возможностью богатого выбора напитков и закусок на столе.
Поэтому, прочитав вполголоса информацию за прошедшие праздничные сутки, он отпустил ребят с Богом, стандартно напомнив про какой-то порядок. Чтобы все было в нем.
Убойщики не возражали против порядка, мечтая побыстрее добраться до вытрезвителя, а точнее – до таничевского дивана, и отдать дань Морфею. Дань отдавали где-то до часу дня, после чего прошвырнулись в столовку, а вернувшись откуда, получили по телефону сообщение о случившемся на территории района убийстве. До места добрались на машине вневедомственной охраны, следующей в попутном направлении.
Гончаров соскочил с подоконника.
– Все понятно. Иди одевайся. Поедем к нам.
Здесь не та обстановка.
Андрей затушил окурок и вышел в коридор.
– Ну и как? – спросил Казанцев.
– Тьфу…
В тесном коридоре приехавший медик, разложив свой инвентарь, склонился над трупом Антона. Заметив ребят, он кивнул головой и продолжил работу. Дежурных медиков было всего трое на город, из-за чего возникала очередь на долгие часы, но сегодня, если можно так сказать, повезло. Эксперты, занимаясь привычным делом, бороздили комнаты.
