Тут шайтан сказал путнику:
— Теперь видел, сахиб? Я только и сделал, что дверь медом вымазал; ну а все прочее, что ты сейчас видел, кто это натворил?.. Так вот и всегда. Сами глупости делаете — шайтан виноват!
И, сказав это, шайтан пошел своей дорогой,
О слоне и четырех слепцах
Четверо слепцов брели по дороге. Навстречу им шел слон.
— Посторонитесь, слон идет! — крикнули слепцам прохожие.
Слепцов обуяло любопытство.
— А какой он, слон? — спросили они. — Покажите его нам!
Прохожие тогда попросили махаута[7].
— Останови-ка на минутку слона! Эти вот незрячие хотят узнать, какой он.
Махаут остановил слона, и все четыре слепца принялись его ощупывать. Одному под руки попался хобот, другому— нога, третьему — брюхо, а четвертому — хвост.
Вот ощупали они слона, и махаут погнал его дальше.
А прохожие спросили слепцов:
— Ну, знаете теперь, какой он — слон?
— Да, знаем! — ответили те.
— Какой же?
Слепой, что ощупал хобот, ответил:
— Он похож на толстую змею, которая свернулась кольцом.
Слепой, что ощупал ногу слона, сказал:
— Нет, ошибаешься! Он похож на столб.
Слепой, что ощупал слоновое брюхо, сказал:
— Оба вы говорите неправду! Слон похож на громадную бочку для воды.
А тот, что ощупал хвост, заявил:
— Все вы ошибаетесь. Вовсе он не такой, как вы говорите. Слон похож на корабельный канат.
Так эти четверо слепцов, ошибаясь сами, обманывали друг друга. А ведь каждый из них говорил правду. Кто сколько узнал, тот о том и рассказал.
О «моем» и «твоем»
На ветке старого дерева поселилась птица. Каждый год, когда приходила весна, она прилетала, вила себе гнездышко, несла яйца, выводила птенцов, а улетала, когда лето кончалось. Так прожила она два года. На третий год, в начале весны, она прилетела опять. Видит — на этой самой ветке сидит какая-то другая птица с пучком травы в клюве и вьет гнездо. Рассердилась старая птица и говорит:
— Откуда ты явилась и что делаешь?
Молодая птица ответила:
— Я прилетела, чтобы здесь поселиться. Видишь — вью себе гнездо!
Старая птица обозлилась еще пуще.
— Нет, здесь ты не останешься, — говорит. — Тут мой дом!
А молодая ей на это:
— Ну и ну! Не успела прилететь, а говоришь — это мой дом! Нет, сестра! Я сюда прилетела раньше тебя, натаскала шерсти и волоса, травы и соломы, собрала их на этом вот сучке и начала вить себе гнездо. Погляди, сколько я уже сделала! Тут не твой дом будет, а мой!
Старая птица разъярилась и закричала:
— Нет! Это не твое место, а мое! Я два года подряд прилетала сюда весной и всегда строила свой дом на этой вот ветке! А ты в первый раз сюда прилетела, показываешь на какие-то четыре былинки и заявляешь свои права на мою ветку, говоришь, что она твоя. Нет, нет! Ты здесь не останешься; я останусь!
Молодая птица тоже рассердилась и крикнула:
— Нет! В этом году я прилетела первая и уже начала строить свой дом. Я останусь, а не ты!
Тут старая птица кинулась к ветке и мигом расшвыряла во все стороны и шерсть и травинки. А молодая птица бросилась на старую, и началась между ними драка. Одна кричит:
— Я прилетела раньше! Я раньше дом построила, здесь я и останусь!
Другая кричит:
— Я два года подряд сюда прилетала и здесь жила! Это мой дом, я тут и останусь!
Случилось так, что под этим деревом сидела кошка и грелась на солнышке. Услышала она шум, встала и говорит:
— Погляжу-ка, что там такое!
И вот кошка тихонько подкралась и вспрыгнула на дерево. Сидит, слушает, о чем птицы спорят. «Ну, — думает, — ни одна из вас тут не останется!» Потом одним прыжком добралась до спорщиц, и обе они очутились у нее в когтях.
Сначала кошка строго сказала старой птице:
— В этом году ты опоздала, вот и потеряла право на эту ветку. Кроме того, ты забияка. Я не могу оставить тебя в живых.
И кошка съела старую птицу. Потом обратилась к молодой и говорит:
— Старая птица несколько лет жила на этой ветке. Значит, это ее ветка, а не твоя. А ты мне тоже что-то не нравишься. Не оставлю тебя в живых!
Тут она съела молодую птицу и, наевшись, ушла.
О брахмане, льве, гусе и вороне
Как-то раз один брахман ушел из своей страны в соседнюю на заработки. Шел-шел, и что же он видит? Лев сидит в своем логове. Увидел его брахман — чуть не умер от страха. Что делать? Думал-думал — ничего не придумал, совсем обеспамятел; сам не свой выхватил священную книгу, которую взял с собой, и стал читать ее вслух.
