Игры Сатурна. Наперекор властителям - страница 64
— Какое имеет значение, что их план не удался. Я полагаю, что тут будет полно закулисных сделок, компромиссов, притворства, что в этом не принимали никакого участия определенные персоны — политические трюки. Но не так уж и важно. Важно то, что мы можем воспользоваться этим скандалом, чтобы сбросить всю клику, которая хотела запереть нас в рамках королевства. С Арвелем мы будем впереди. — В его голосе слышалось возбуждение. — Действительно, мы будем.
Правда ли? — пронеслось в головах Реро-и-моей.
— Вы победили! — Тамара обняла нас обоих там, где мы стояли, — Если бы не ваша храбрость…
— Почему? Тут не было никакой храбрости, — сказала ей Реро. — Если бы мы смирились с этим, одному из нас нужно было бы умереть. Что мы теряли?
Нож, который образовался у меня в душе, выпал из ножен.
— Мы были бы убиты, что прекрасно вписалось в тот задуманный план, если бы вы не вмешались, Теранги Макларен, — сказал я, как будто из меня вытягивали каждое слово.
Он не заметил моего настроения, довольный, когда ответил:
— Ну как еще я бы мог поступить после того, как началась драка? — Он заколебался, — Ведь дело было не только в ваших жизнях, Реро-и-Воах, хотя, конечно, они многое значат. Но было понятно, что это могло бы спровоцировать вашу расу прекратить контакты с нами. О, это было бы самой ужасной потерей, которую когда-либо понесло человечество. Разве не так?
— Вашей жене грозила опасность, — объявил я.
— Я понимаю это, — сказал он. Они пожали руки, эти двое. Тем не менее он смог сказать мне, пока она слушала и кивала головой, — Мы оба понимали это. Но мы не могли не думать о нашей планете.
Реро-и-я действительно дали рекомендации заключить этот союз, объединить транспортную сеть, производить обмен товарами и совершать культурный обмен тоже, насколько это возможно. По нашему мнению, это принесет пользу, которая перевесит любые психические травмы, о которых беспокоились некоторые. Мы могли даже предостеречь от неприятного влияния и предложить меры, которые необходимо предпринимать, чтобы избежать его.
И кроме того, о люди Арвеля, никогда не проявляйте жалости к земным существам. Если вы это сделаете, вас ждут печальные последствия. Они так мало знают о любви. И они даже не в состоянии узнать больше.
По путям вечности
— И он увидит, что старые планеты изменились, и возникли новые звезды…
Воскрешение из мертвых было таким быстрым, что восстановились даже те слова, которые были у меня в голове, когда я последний раз умер. Только после нескольких ударов пульса необычность этого через мои органы чувств достигла сознания, чтобы напомнить мне, что еще четыре десятилетия и почти девять световых лет проплыли между мной и поэтом.
Световые годы. Свет. Повсюду свет. Однажды мальчиком я провел ночь в лагере, разбитом на зимней вершине горы. И тогда это пронзило меня до мозга костей, — как может кто-то, который сделал подобное, верить в противоположное? — что космическое пространство не темное. Возможно, это и побудило меня, когда во мне родилась потребность узнать об этом, взлететь в небо и выйти за его пределы.
Сейчас я нахожусь в полете и вне пределов привычного неба. Вокруг меня роятся звезды, звезды и звезды, и поэтому для темноты тут нет пространства, и она представляет собой не что иное, как кристалл, который содержит их в себе. Они всевозможных цветов — от цвета молнии, вспыхнувшей в золоте, до темно-розового, но каждый цвет ликующе-резкий. Туманности плавают среди них, как вуали и облака; где умерли огромные солнца, новые миры зарождаются в вихревых потоках. Млечный Путь — холодное течение раздваивается здесь бурлящими массами галактического центра, а там — открывается сияние в направлении к бесконечности. Я напряг свое зрение и проследил за спиралью нашего соседнего водоворота за полтора миллиона световых лет отсюда до Андромеды.
Земля — это небольшая светящаяся точка на горизонте Геркулеса. Самый яркий — Сириус, чье бело-синее свече ние отбрасывает тени на арматуру и ниши моего корпуса. Я поискал и нашел его приятеля.
Это было сделано не с помощью оптических приборов. Карлик, который едва обошел гиганта вокруг, терялся в его блеске. То, что я увидел различными сенсорами, было рентгеновское излучение, то, что я учуял, было острое дыхание нейтронов, смешанное с ветерком, который струился от великана; я купался в замысловатой игре силовых полей, балансируя, содрогаясь, когда они ласкали меня; я слушал резкие звуки волынки и звуки ее басовой трубки, бормотание и напевы Вселенной.
