Представители деловых кругов: Без санкции родства, обычаев или же крайней необходимости определенные люди все-таки бросаются в разные аферы.
Журналисты: Профессиональные собиратели и распространители новостей, которые не имеют никакого отношения к их деятельности, за исключением тех, которые возлагаются на них правительством, а разве подобные ограничения на странны сами по себе?
Знаменитости: Чтобы упомянутое выше не создало у вас впечатления, что земляне — отвратительный народ, позвольте мне сказать, что у них есть удивительная способность отдавать восхищение, уважение, да и нечто вроде любви личностям, с которыми они персонально никогда не были знакомы и с которыми они даже не имеют родства.
Я уже не говорю о том, что Индиго адресовался ко мне одному, не обращая внимания на Реро. Это может быть просто особенностью их языка, поскольку с ним разговаривал именно я.
— Двадцать четыре часа кажутся приемлемыми, — сказал он мне, — период обращения планеты, чуть дольше чем на Арвеле. — Протектор завтра будет говорить очень важную речь, видите ли, которая отвлечет внимание всех от вас.
— Неужели? — сказала Реро. — Разве мы не присоединимся к вам, следя за… вашим главой правительства?
— Как пожелаете. — Индиго пожал плечами совсем по-арвелански, — Однако мне говорили, что речь будет касаться наших внутренних дел — стабилизации валюты, этнических волнений, революционных настроений в определенных колониальных мирах — и как мы должны справиться со всем этим. Ничего, что было бы важным для вас, смею полагать.
— Я не знаю, что я смею полагать, — выпалила она и замолчала.
То, что мы слышали, было на грани абсурда, но уловить смысл было почти невозможно, как невозможно вспомнить мотив, который нам снится. Сможем ли мы достичь когда-нибудь понимания этих созданий, которым мы осмелились довериться?
Индиго повел нас вниз по лестнице, вырубленной в скале на нижнем уровне, где находился открытый ангар. Несмотря на гораздо меньший вес здесь, я был рад концу нашей прогулки. Блок циркуляции воды у меня на спине казался очень тяжелым. Люди, которые прилетали на Арвель, имели преимущества над нами в этом отношении, поскольку им требовалось меньше приборов жизнеобеспечения. Их выживание зависит больше от поддержания определенного диапазона температур, чем от сохранения температурной разницы.
Мы забрались в корабль с кабиной в виде сферы, который поджидал нас, и откинулись в специально модифицированные кресла. Помощник подсоединил наши скафандры к паре полноциклических биостатических блоков в задней части кабины, что создало больший комфорт.
— Расслабьтесь, друзья, — настоятельно советовал нам Индиго. — Это, как вы помните, суборбитальный корабль. Мы прилетим на Тайвань через час.
— Вы добры к нам, — сказала Реро. Спокойная и прохладная, ее благодарность омыла и меня.
Носатая физиономия человека сморщилась, на лице появилось то, что он мог бы назвать улыбкой. Это немаловажная часть их скудного языка тела.
— Нет-нет, миледи, — ответил он. — Мне платят за то, что я вас сопровождаю.
— Но это ведь не… санкционировано, я правильно выбрала слово? Разве у вас не будет неприятностей, если ваше начальство обвинит вас потом в том, что вы поступили неблагоразумно?
Волосатые полоски над его глазами сошлись в одну.
— Только, если что-то случится не так, и они узнают об этом. Я полагаю такое может произойти, хотя маловероятно. Как я уже пытался объяснить вам, у нас есть антисоциальные элементы на Земле, преступники, политические или религиозные фанатики, лунатики. Они могут сделать вас своей целью. Вот почему Цитадель вас охраняет и держит в строгом секрете ваши перемещения. Но поскольку это тайный полет, вы должны быть в безопасности, и я сделаю все, чтобы угодить вам, если возможно.
Летательный аппарат покатил вперед и легко поднялся в воздух, как будто для него в этом не было ничего необычного. Но пока мы не оказались в стратосфере, он не развил своей полной мощности. Тогда в поле зрения появились блестящие звезды, планета стала испещренной пятнами необъятности, мы парили над континентом, который производил впечатление гораздо меньшего размера, чем Арвель, пока мы не стали снижаться снова в направлении океана и на восток от него. Среди пассажиров царило молчание. Индиго нервно пыхтел множеством дымовых палочек, помощник его в кабине смотрел телешоу, команда была где-то еще. Я понимал, что не было причины для напряжения, но мои сердца бились гораздо громче, чем обычно, и я видел, что и Реро чувствовала то же самое. По крайней мере, насколько позволяли взгляды и прикосновения, мы провели большую часть пути, занимаясь любовью.
